-Верх? - спросил он и я отрицательно покачала головой. Он замялся на мгновение и неожиданно произнес:

   -Ее зовут Аля и она мать-одиночка. Она переживает за сына. У него, судя по всему переходный период, и он категорически настроен против того, что она, как он считает, променяла его на свою новую пассию - Андрея. Они поссорились как раз перед тем как ей уходить в смену. В очередной раз. И теперь она думает, что Женя, ее сын, сбежит из дома.

   -Ты ее слышишь? - удивленно спросила я.

   -Да, - просто ответил он.

   -А меня? - тут же насторожилась я.

   -Нет, только последнюю твою фразу, когда ты заинтересовалась нашей проводницей, - слабо улыбнулся он.

   -И давно? - напряглась я.

   -Пару дней, - ответил он и, поморщившись, добавил. - Чрезвычайно неприятное ощущение, должен отметить. Люди редко в душе думают и оценивают ближних себе с положительной точки зрения.

   -Зачем слушаешь? - немного резче, чем планировала, спросила я.

   -Практика, - усмехнулся он. - Алек сказал время от времени снимать блок и пробовать, иначе потом будет сложнее. К этому, говорит, просто надо привыкнуть.

   -Ясно, - отвернулась я к окну.

   -Тома, перестань, - не выдержал он моего молчания. - Я не хочу лезть во все это, но сейчас ты перегибаешь палку.

   Я шокировано уставилась на него.

   -ТЫ защищаешь его?

   -Том...

   -ТЫ?

   -Я не защищаю, - смутился он. - Но... я... я... черт, ты не знаешь ее. Она слишком зла на него и все это не более, чем месть. Она рассчитывала на то, что ты поступишь, так как поступила. Ей больно, а отверженная женщина способна пойти и на большие глупости, чем глупая провокация.

   Я прикрыла глаза, чувствуя вновь, как от его слов во мне просыпается дикий зверь.

   -Причем тут она? Не хотел бы, не целовал. ОН виноват в том, что произошло! Ему плевать на всех кроме себя. Вот пусть и живет дальше, как считает нужным! А с меня хватит.

   Сердце снова заныло и я, чтобы снять приступ боли, со всей силы впилась ногтями в руку. В этот момент дверь открылась, и в купе ввалился пожилой мужчина с парой объемных сумок, которые он немедленно начал запихивать под полку. За его спиной я увидела лицо женщины схожей с ним если не лицом, то фигурой и возрастом определенно. Гошка тут же сморщился и прикрыл глаза на мгновение.

   "Что так плохо?", - не удержалась я.

   Он закатил глаза и незаметно провел рукой по горлу, состроив моську. Я непроизвольно улыбнулась.

   Через какое время поезд тронулся. Гошка залез на свою верхнюю полку, а я же отвернувшись к стенке, попыталась заснуть. Из-за наличия лишних ушей прерванный разговор так и не возобновился, к моему вящему удовлетворению, а на общие темы говорить не хотелось. Я лежала и слушала мерный стук колес. С каждым километром, разделяющий меня с моим демоном, я старалась поверить, что мне становится легче. Легче дышать, легче переносить свою боль, легче жить дальше. Но я понимала, что это самообман. Боль не уходила. Даже сон лишил меня своего покровительства, не желая даровать мне хоть краткое, но забвение.

   Соседи по купе давно уже похрапывали, и я искренне надеялась, что их примеру последовал и лучший друг. Я тихо встала и на цыпочках выскользнула в коридор.

   В тамбуре было приоткрыто окно, совсем щелочка, но этого хватило, чтобы превратить небольшое помещение в настоящий холодильник. Я подошла к окну и, прижавшись к нему ладонями и лбом, попыталась взять контроль над своим телом, и загнать боль в какой-нибудь темный, мало изученный уголок своей души. Получалось плохо. Прикрыв глаза, я вновь и вновь видела Влада с ней.

   -Том, - мягкое касание руки к плечу.

   -Мне просто не спится, а ты иди, - не отрывая головы от стекла произнесла я.

   -Может, поговорим? - осторожно произнес он.

   -О чем? - вяло поинтересовалась я.

   -Том, так нельзя. Ты же никогда не бегала от проблем, а сейчас...

   -А сейчас мне плохо.

   -Так сделай так, чтобы вновь стало хорошо, - в голосе лучшего друга прозвучала страсть.

   Я с интересом глянула на него.

   -Черт, я знаю, что потом все равно пожалею об этом, но ты была счастлива. Я же видел, но..., - он замешкался, - но просто не хотел верить. Сегодня утром, когда я увидел тебя с потухшим взглядом, я отчетливо понял что... что, потерял тебя, - он замолчал на мгновение, вздохнул и, резко вскинув голову, добавил. - Не смей все ломать только из чистого упрямства.

   -От тебя я ожидала услышать подобное меньше всего, - напряженно произнесла я. - Я думала, ты обрадуешься.

   -Чему? Тому, что тебе плохо?! Ты слишком плохо меня знаешь.

   -Ты же так хотел этого, - я начинала сердиться.

   -Этого я не хотел, - парировал он. - Я всего лишь надеялся быть рядом, если... если бы что-нибудь... произошло.

   -Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, насколько глупо это звучит?

   -Я не могу иначе, - печально произнес он и отвел взгляд. - Это сильнее меня.

   -Вот поэтому я и не могу понять тебя, - рассердилась я. - Все в жизни поддается изменению. Все! Даже их дурацкий мир это доказывает, а не опровергает вопреки их изнанке. Да же он признает, что судьба изменчива. Нет ничего вечного в этом мире. Нет и быть не может. И я докажу это разорвав нашу связь. Я не буду зависеть от него. Я вытребую у своей судьбы свой выбор, которого лишилась по неосторожности, глупости или потому что так было удобно ему.

   -Выбор? И что же ты хочешь выбрать взамен того, что имеешь сейчас? - поинтересовался он.

   Я задумалась. Мне было настолько плохо, что единственной надеждой оставалась возможность, что разорвать связь все же реально. Но что делать после этого я не знала, точнее не думала. Любовь такая, какой мне удалось познать ее, слишком сильна для меня, слишком болезненная, слишком обжигающа и разрушительна. Я же хотела спокойствия и доверия, то есть того, чего мне никогда не получить рядом с Владом. Но ведь именно эти два качества всегда в избытке были в наших с Гошкой отношениях друг к другу. Может это и была любовь, просто я называла ее другими словами?

   Я сделала шаг по направлению к нему и Гошка попятился. В его взгляде проскользнуло беспокойство.

   "Вот сейчас и проверим, что это было", - подумала я и сделала еще один небольшой шаг вперед. Гошка уперся спиной в стену. Какие все же у нас в поездах маленькие тамбуры.

   -Что ты задумала? - в голосе прозвучала легкая паника.

   "Тебе понравится", - ухмыльнулась я. - "Ты же так давно этого хотел".

   -Тома, нет...

   "Поздно."

   Я схватила руками его футболку, притягивая к себе, и прижалась губами к его губам. Он вздрогнул и тут же обхватил мое лицо своими ладонями. Нежность, с которой он целовал меня, невозможно описать словами. Мягко и аккуратно, как будто я фарфоровая статуэтка. В каждом движении его губ было спокойствие и умиротворение. Это было прекрасно и... болезненно одновременно. В нем не было и капли того адреналина, страсти, огня, эйфории, чувства полета, недостатка кислорода и желания, заставляющее терять голову и вновь и вновь пить яд с любимых губ. В нем было все, чего хотел мой разум, но не было даже тени того, что требовало мое сердце.