По правде говоря, она была грозной с этой штукой. Словно крошечная, кудрявая воительница. Она не ведала страха перед битвой. Не боялась опасности, что могла её подстерегать. Бросалась в самую гущу схватки с криком, похожим на клич хищника. Большинство из тех, кого она сегодня одолела, рухнули, застигнутые врасплох. Я и сам не знал бы, что делать с таким маленьким бесёнком. Бесёнком, носящимся по полю боя, словно бешеная домашняя кошка.

От этого я не мог не усмехнуться.

Я не мог выразить должным образом — ни словами, что были от меня теперь полностью отняты, ни иначе — насколько я ею гордился. Как разрывалось моё сердце, когда смотрел, как она сражается. Сегодня днём я застал себя за смехом посреди битвы. Увидел, как она взбирается кому-то на плечи и пытается расколоть его голову, словно орех. Я не смеялся так сильно очень давно. К её величайшему негодованию, конечно. Она обвинила меня в том, что я дразню её. Высмеиваю её неумелость.

И я сделал всё, что мог, чтобы убедить её в обратном. Одним лишь поцелуем. Нет, я просто снова осознал, как сильно я её люблю. Как дорога она мне.

И, похоже, у меня снова был повод это вспомнить. Ведь начиналась новая битва. Караван пленников двигался по широкой улице, к которой примыкал наш переулок. Медленно, под конвоем.

Чудовищные фигуры всевозможных видов шли по обеим сторонам. По обеим сторонам от тех, кого они заковали в кандалы и выстроили в ряды. Никто из слуг Короля Всего не носил масок. И теперь я вспомнил, почему. Маски были не для того, чтобы защитить знаки от мира. Маски были созданы, чтобы защитить знаки от него. От Владыки Всего.

Пленники шли с опущенными головами. Многие в крови, избитые. Успевшие побороться, прежде чем сдаться, чтобы сохранить себе жизнь. Мужчины и женщины в белом и чёрном тоже несли дозор. Предатели.

И что ещё хуже — среди зверолюдей и чудовищ, носивших лица мужчин и женщин, были мёртвые. Ибо колдун всегда сражался с помощью трупов. Трупов, что он мог поднять из песка и пыли. И сейчас всё было так же, как в те страшные времена.

Нижнемирье было миром, построенным на мёртвых. Здесь никогда не было недостатка в трупах. Трупах, которые он мог поднять из глубин земли.

Агна отстранилась от моей руки и начала готовиться. Она делала глубокие вдохи и выдохи. Словно разминалась перед утренней зарядкой, а не перед кровавой бойней. Я изо всех сил старался не рассмеяться.

Мне нужно было дождаться сигнала. Сигнала, который должен был быть подан мне и другим. Другим, ждавшим в узких проходах или на крышах близлежащих домов. Я не пришёл сюда один, с одной лишь Агной в помощь. Я не был настолько глуп. Не после всего, что пережил.

Караван пленников вышел на главную улицу. Там, где она слегка расширялась. Идеальное место для засады. Я поднял взгляд и увидел фигуру. Фигуру, что отбросила тень на утрамбованную песчаную дорогу. Она устроилась на крыше одного из зданий.

Существо ростом в метра четыре. С вздыбленной шерстью в рыжеватых тонах оранжевого и красного. С чёрными и белыми полосами.

Элисара в своей истинной форме была зрелищем, от которого захватывало дух. Прекрасным и ужасающим одновременно. Изящество, несущее в себе обещание быстрой смерти. Смерти под несколькими тоннами мышц, сухожилий и клыков. Она оглушительно проревела на тех, кто был внизу. С глиняной крыши посыпались кусочки глины. Глина не имела ни малейшего шанса против её гигантских когтей.

Это был и вызов, и предупреждение, и сигнал для нас. Сигнал атаковать.

Я не успел сделать и шага вперёд. Агна уже неслась вперёд со всей силы. С топором над головой. Испуская свою собственную версию боевого клича. Пронзительную и яростную.

Во второй раз за два дня я поймал себя на том, что смеюсь. Смеюсь, пробиваясь сквозь битву к своим врагам.

Глава 8

Нина

В Нижнемирье тоже наступала тьма, и теперь я знала, почему. Это было затмение. Тёмный диск наползал на солнце, и произошло это невыносимо быстро — всего за несколько мгновений. А затем он замер, будто его поставили на паузу. Словно какое-то всемогущее существо просто взяло и изрекло: «Да будет тьма!». По большому счёту, я была уверена, что так оно и случилось.

Зрелище было потрясающим. Я никогда не видела затмений на земле — не вживую, — а здесь это было до боли, до дрожи красиво. Светящийся ореол, языки пламени, вырывавшиеся из-под чёрного диска — я засмотрелась, почти забыв, где нахожусь и что со мной может случиться. Стоять посреди безлюдной улицы, уставившись в небо, как последняя дура, было непростительной роскошью. Это небезопасно. Это просто глупо.

Я шла уже несколько часов и не встретила ни одной живой души. Никого — ни намёка на людей, ни следа. И это заставляло нервы плясать джигу-джигу. Это означало лишь одно: либо все исчезли, либо попрятались. А может, их выгнали отсюда силой. И любой из этих вариантов не сулил ничего хорошего. С трудом оторвав взгляд от небесного представления, я сбросила капюшон своего хлопкового плаща с явным облегчением — палящий зной наконец-то отступил.

Забавно, как быстро я привыкла к постоянному мраку. На тот момент я пробыла в Нижнемирье всего шесть месяцев. Может, семь, от силы — считать было сложно. Но за это время бесконечная ночь стала для меня новой нормой. Новой реальностью, в которой я научилась существовать.

Я продолжила путь, прижимаясь к стенам глинобитных домов. Бросала напряжённые взгляды в каждую проходимую подворотню — на случай, если оттуда решит выпрыгнуть нечто ужасное. Именно по этой причине я заметила их раньше, чем они — меня. Я юркнула в узкий промежуток между двумя домами и прижалась к шершавой стене, затаив дыхание. Пульс забился в висках. Улицы, только что пустовавшие, в одно мгновение наполнились. Но не обычной толпой. Эти люди были в цепях.

Такое зрелище можно увидеть разве что в кино: десятки людей, закованные в наручники и скованные одной длинной цепью, которых гонят по улицам под конвоем грозной стражи.

Первый же мелькнувший в толпе идущий скелет разъяснил, кому принадлежала эта «грозная стража». Хм. Зомби. Забавно. Можно было смело добавлять этот пункт в длинный список диковин, повиданных мной за последние полгода. Я наблюдала, как унылое шествие двигалось вперёд, окружённое людьми в чёрном,