И я улыбнулась в ответ.

– Продолжим?

– Что? – не поняла я.

– Ставить щиты, конечно. Нам нужно отработать ваши щиты так, чтобы они хорошо держали магический удар.

Я в энтузиазме кивнула. Но тут раздался бой главных часов академии.

– Уже десять. Мы с вами чересчур увлеклись, студентка Сафровски. Вам пора спать.

– Хорошо, – я церемонно сделала реверанс. – Благодарю за науку, профессор.

Тот кивнул, но когда я взялась за ручку двери, произнёс:

– Завтра после ужина в восемь.

– Что завтра в восемь?

– Мы продолжим занятия.

– Но… я даже не ваша ученица…

– Если я за что-то берусь, то всегда довожу это до конца, студентка Сафровски. Завтра в восемь. Вам нужно научиться ставить щиты, которые способны выдержать удар.

Я вернулась в свою комнату в полной растерянности: что это вообще было? В прежние времена я несколько раз пыталась соблазнить Тёмного инквизитора, но всё безуспешно: ни улыбки, ни взгляда, ни искры интереса. Только ненависть.

Точнее, сначала было презрение, ненависть пришла потом. Не без моей помощи, конечно.

И вот сейчас передо мной был совершенно новый для меня Дэнис Верлицкий. Милый, обаятельный. Что это: действие приворота или он падок на нежных и юных?

– А может, дело в том, что сейчас я представилась светлой магианой?

Как оказалось, последнюю мысль я произнесла вслух.

– Что значит светлая магиана? О чём ты? – Чер сидел на подоконнике и его глаза светились в лунном свете.

– А значит это, что сегодня моя затея провалилась. И всё из-за Верлицкого!

– Я предупреждал тебя: надо ноги уносить. А ты меня не послушалась.

– Это ты меня не послушался. Я же просила тебя всё про него выяснить!

– А я и выяснил. – Чер соскочил с подоконника и важно прошёлся чёрной тенью по комнате.

– И?

– И ничего особенного. Его сюда преподавать Церковь Света назначила. Блюсти, так сказать, интересы церкви и подходящих студентов в инквизиторы вербовать.

– Им что, своих мало?

– Кто знает… – Чер уселся посреди комнаты и аккуратно свернул хвост вокруг лапок.

– Зато это многое объясняет в том, что творится в академии. Представляешь, они тут по-тихому свою линию продвигают. Мне сегодня пришлось согласиться, что железо и прочие металлы порождение света. Ну не бред ли? Типа, раз часть металлов с небес, а не с подземного мира, значит – это свет!

– Тебя действительно сейчас эта теологическая чепуха волнует? – Чер пристально посмотрел своими светящимися глазами на меня.

– Нет, конечно, – вздохнула я. – Просто… я растерялась…

– Хватку в борьбе с инквизиторами растеряла? Сначала спокойная жизнь на болотах, потом в столице… Никакого экстрима!

– Наверное, ты прав… А, знаешь что? Последи за ним?

– За Тёмным инквизитором? – встопорщил шерсть кот. – Он меня на раз два вычислит!

– А ты аккуратно. Ты же умный котик, – начала подлизываться я к своему фамильяру.

Тот презрительно посмотрел на меня, но согласно мяукнул.

А на утро я не нашла Анны. Она не пришла в столовую, и никто из студентов не видел её со вчерашнего дня. В своей комнате она не появлялась даже ночью. И куда пропала милая княжна?

Глава 8. Слёзы – лучший инструмент

Ещё вчера я была уверена, что Анна Мяженова спокойно пошла к себе спать, подальше от неприятностей. Но оказалось, что нет. Моя подопечная пропала и мне предстояло выяснить куда.

Первое, что пришло в голову – это опросить парней.

Николас Айндервуд смотрел на меня мрачно.

– Понятия не имею, где твоя подруга, цыплёночек. А ты нам должна ещё за вчерашнее.

– С чего это? В зал вы пришли добровольно, я вас не заставляла. А появление профессора раньше времени, это как стихийное бедствие: трудно предугадать и невозможно предотвратить.

Пожала я плечами.

– Помоги мне, – я нежно заглянула молодому аристократу в глаза, – у тебя же большое влияние в академии…

– Хочешь, чтобы я помог? – голос Айндервуда сделался развязным, – а что мне за это будет?

– Я отблагодарю…

– Тогда, – парень наклонился ко мне, – оплата вперед, цыплёночек.

Я привстала на цыпочки, чтобы быть с ним лицом к лицу и рукой коснувшись его лица шепнула слово заветное:

– Помоги.

– Студент Айндервуд! – раздался суровый голос над нами, мы вздрогнули и разошлись в стороны, – вам мало вчера было чистки лаборатории?

Перед нами стоял Дэнис Верлицкий собственной персоной.

А я так и не придумала, что мне с ним делать!

– Нет, профессор, – вытянулся по струнке парень.

Как на него положительно Тёмный инквизитор влияет!

– Тогда идите в свою аудиторию. А если у вас есть время любезничать с девушками, то на сегодня у вас дополнительные занятия по боевым искусствам.

Парень сник и ушёл. Вот же гад этот Верлицкий! Все чары мои сбил и помощника лишил!

– А ваши занятия, студентка… Сафровски совсем в другом крыле, вы опаздываете, профессор Стомаш такого не терпит.

Шоколадные глаза сурово смотрели на меня, ни искорки вчерашнего тепла в них не было.

– Да, профессор, – я сделала реверанс и попыталась уйти, но меня остановили.

– Я буду следить за вашими успехами, студентка Сафровски, – мрачно, будто бы я только что совершила тяжкое преступление, сказал Верлицкий.

Пришлось бежать на совершенно ненужные мне занятия. Увы, Анна там не появилась.

Оставался ещё один человек к кому я могу обратиться – Джеймс Ферфакс, жених княжны. Как бы он к ней не относился, но пропажа невесты его должна тронуть. Если, конечно, не он сам к ней причастен. С другой стороны – зачем ему?

Ферфакса я нашла в столовой, на обеденном перерыве. Только тёмные боги ведают, где он пропадал на перерывах между парами. В результате я целый день крутилась рядом с четвёртым курсом. За что заслужила смешки от однокурсников, злобные шепотки от леди и мрачные взгляды Тёмного инквизитора, который, как оказалось, весьма серьёзно относился к своим обязанностям преподавателя.

Мне было плевать, что обо мне подумают: долго находиться в этих стенах я не собиралась (тем более учиться, а моя репутация как мисс Беатриче Сафровски меня не особо заботила). Наконец, обнаружив нелюдимого студента, я бесцеремонно схватила его за руку и затолкала в укромный уголок.

– Кто вы и что себе позволяете? – гневно вырвал свою конечность у меня юный принц.

Принцем я назвала Ферфакса за внешность. До сего момента я не особо присматривалась к юноше, меня больше интересовало, как залить в него приворот. Но сейчас, при свете дня, я потрясённо на него уставилась: он