У императрицы Мойнары был взгляд гордой орлицы. Густая копна каштановых, завитых в крупные локоны волос обрамляла её покрытое морщинами лицо, отчего оно выглядело моложе.

– Где же третья жена Ардалиха?

– Тилу казнили по приказу императора много лет назад, – понизила голос Данга. – Задушили шёлковым шнурком на глазах у детей за то, что она поддержала мятеж своего старшего сына. Унрих хотел захватить власть у отца, ощутившего первую немощь… Эрах тогда утопал в крови.

– А остальные сыновья Ардалиха?

– Взрослые братья Унриха приняли его сторону. О Мойнариных детях не упоминают, они будто бы не вмешивались в распри тех лет. Аларих выступил на стороне императора и почти в одиночку расправился с партией Унриха. С той поры он любимый сын отца и ненавистный брат.

Тесса задумчиво посмотрела на трон. Стоит ли он того?

– Ардалих обожал первую жену. Осыпал её золотом и почестями, вдобавок ей перешло богатство своего угасшего рода. Тила жила с невиданной роскошью даже для императрицы, – в глазах Данги загорелся огонек. – Ела пищу, присыпанную алмазной крошкой, скупала втридорога драгоценные украшения, по несколько раз за день меняла платье и никогда не повторялась. К сожалению, поставила не на того, и вот результат. После её украшения достались Сигиле.

Застучали литавры, церемониймейстер объявил:

– Принц Аларих, наместник провинций Браса и Аквиция!

Так странно было увидеть человека из своего сна. Непонятная тревога дрожью пробежала по телу. Тессу душила паника. Столько всего свалилось на неё разом, и сейчас она осознала, что, когда принцы займут места и начнется смотр, она превратится в овечку. Её будут оценивать все эти волки и их матери-волчицы.

Высокая фигура принца появилась в воротах. Устремив равнодушный взгляд вперёд, он прошёл мимо нобилей. Шаги твёрдые, чеканные, уверенные. С плеч свисал чёрный, как тьма, плащ, вышитый серебром, бился о пятки сапог.

Аларих взобрался по лестнице и остановился на десяток ступеней ниже трона. Он не торжествовал, не веселился, не показывал превосходства или презрения. Его лицо, притягивающее мужественной красотой, не выражало ничего. Застывший портрет с опущенными уголками губ, безразличный ко всему. Только нефритовые глаза горели ярким живым огнем.

При одном взгляде на Алариха губы Сигилы растянулись в кислой ухмылке. Она враждебно, будто королевская кобра раскрывает капюшон, приподняла плечи. Её недолгая напряженная поза вскрыла неприязнь и опасения, которые мать испытывала к сыну.

– Ты заметила? – Тесса коснулась Данги, чтобы привлечь её внимание, но та завороженно следила за воротами, в которых появлялись женихи.

– Принц Герих, наместник провинции Лагаса!

Сутуловатый блондин проделал тот же путь, что Аларих, с большим энтузиазмом. Он бросал по сторонам надменные взгляды. «Не ожидали меня увидеть?» – говорила его слегка снисходительная улыбка. Тонкие посеченные волосы были приглажены и зачесаны назад вопреки моде и, видимо, для того, чтобы скрыть их недостатки. Он облизнул широкие потрескавшиеся губы и прошелся по невестам взглядом, раздевающим до камизы. Девушки слегка воспряли после невнимания старшего сына императора.

– Принц Валех, наместник провинции Порса!

Мелькнуло знакомое лицо, и Тесса расцвела несдержанной радостью. Она поняла, что все это время ждала именно его появления. Паника отступила. Присутствие Валеха давало девушке ощущение спокойного островка посреди злого моря. Принц свернул у самого начала лестницы и, скрестив руки в замок, устроился поодаль. Теперь, когда Тесса увидела Алариха и Валеха одновременно, она заметила в них общие черты от матери. Несмотря на внешнюю схожесть, оба производили обратное впечатление. От Валеха веяло теплом и светом, добротой и рассудительностью. При взгляде на него складывался образ просвещённого мага, который девушка лелеяла в воображении.

– Принц Морих, наместник провинции Тилона.

Появился мужчина в зеленом плаще. Пальцы его были унизаны перстнями, на запястьях качались браслеты. Медленно ступая по залу, он обменивался с нобилями приветливыми кивками. Казалось, возьмёт, да и подойдёт к каждому, раскрывшись для дружеских объятий. Зубы принца белели на фоне загоревшей кожи. А по объемным, как львиная грива, каштановым волосам Тесса догадалась, что он сын Мойнары.

Аларих и Герих стояли на лестнице к трону, Валех и Морих в стороне… Очевидный вывод заставил девушку почувствовать смутную досаду. Валех не участвует в отборе, у него три жены.

Три жены. Ну и что? Ей ли расстраиваться? Не собиралась, не думала, не вспоминала, но отчего-то не по себе. Уголки губ предательски тянулись вниз. Она сама виновата. Придумала идеального мага и увидела в нём Валеха, а он оказался немного любвеобильнее, чем требуется.

Следом за Морихом вышел его родной брат. Великан по имени Томанд ещё не успел занять своё место, как в зал ворвался Зейрих и вынудил церемониймейстера объявить его раньше времени. Вприпрыжку он взобрался по лестнице, прокрутился вокруг оси и, задев Томанда красным плащом, гордо вскинул подбородок.

Были и другие принцы: Бэлрих, Ланд, Оспех, близнецы Горанд и Аталех. Они построились согласно возрасту, но по залу разошелся слух, что Зейрих нарушил очередность, потому брату старше него пришлось встать на нижнюю ступень.

Когда женихи заняли ступени и нобили с плебеями воздали им почести, настал черёд невест. Первая девушка вышла на середину платформы. Тесса представила себя на её месте и вновь заволновалась. Десять привлекательных мужчин наблюдали свысока и явно скучали. Девушка старательно играла на кифаре, но ушла ни с чем, никто не предложил ей ленту, хотя она была внучкой архижреца, как сказала Данга.

Следом перед принцами выступила вереница прелестниц: они пели, как соловьи; танцевали, как кошки; играли на инструментах, но настоящий интерес вызывали немногие. Три ленты от Томанда, Горанда и Зейриха получила девушка невероятной красоты. Даже Флоара признала, что потеряла бы сердце, будь она мужчиной. Воплощение идеала, красавица проплыла к принцам и позволила им вручить свои ленты. Такой ошеломляющий успех Данга объяснила принадлежностью к древнему эрахейскому роду.

После перед женихами предстала особенная невеста. Тесса поняла это по театральной пышности её появления. Она не простаивала долгие часы в строю объятых трепетом девушек. Её сопровождали музыканты, няньки, танцовщицы, слуги.

Похожая на пуму женщина с татуировкой, поднимающейся щупальцами от подбородка к вискам, объявила о Юдиль Невинной из династии Либбалов. Золотые ворота распахнулись под чуждую островитянам музыку, тихую и щёлкающую, как стрекот кузнечиков. Запряженные в упряжку рабы выкатили в центр зала подиум, на котором громоздилась чаша из прозрачного стекла. Широкополые шляпы на головах рабов повторяли перламутровые шапочки медуз, а тела их полностью покрывала голубая краска. В чаше из-за ритмичного, шаг в шаг, движения упряжки перекатывалась от борта к борту прозрачная водица. На дне мерцали жемчужины, а