задрожал раздвоенным кончиком тонкий узкий язык. Длинная шея, с широким узорным металлическим браслетом, покрытая даже на вид нежной бежевой кожей заканчивалась узкими, уже моих плечами и изящными тонкими ручками с четырёхпалыми ладошками каждый палец которых заканчивался черным прямым коготком. Ниже тонких, едва различимых ключиц была небольшая, помещающаяся мне в ладонь грудь с острыми возбуждёнными сосками. Прямо на середине живота, там, где по пропорциям тела у людей и встреченных здесь демонов, должен был быть пупок, находилась довольно длинная вертикальная полуоткрытая щель, обрамлённая уходящими внутрь складками. И сейчас из этой щели тянулась вниз тонкая блестящая недлинная струйка.
Ещё одна самка! Это, наверное, как её, про неё Эдесс говорила, что она её вырастила. Шу» оссэ Муника — точно!
Муника томно выдохнула, её чёрный язычок снова вырвался изо рта и затрепетал.
— Вигх-х, подож-жди…, - тонкий девичий голосок остановил меня, готовившегося удрать по крытой галерее, проходившей вдоль стены дома, в коридоре которого скрылась Аул Бит.
Шу» оссэ Муника опустилась ниже и, оставляя неглубокий след на песке, поползла за мной, отступавшим спиной к дому.
Я ногами нащупал ступени, не поворачиваясь к наге спиной, поднялся по ним и опять продолжил отступление. Она вползла за мной. Цок, цок, процокал я по камню пола, не выпуская нагу из вида. Нага протянула ко мне свои тоненькие ручки и снова из её рта вырвался и затрепетал язычок. Отвлёкшись на её руки, я не уследил за дверным проёмом и, отступая спиной, промахнулся мимо него. Нага всё видела и быстро переместившись припёрла меня к стене.
Всё! Конец!
Осторожно коснувшись прохладными ладонями моих плеч, она снова высунула язычок и пощекотала мои губы. Язычок был прохладным как и вся она. Дёрнувшись от неё, я несильно ударился затылком в стену. Опять припёрли! Хвост мой, как это бывало в минуты страха, обвился вокруг левой ноги. Нага приблизилась ещё ближе и встала так, что мой торчащий член упёрся в податливую полураскрытую влажную щель в её теле.
Что же там Эдесс про неё говорила? Вроде недавно только из яйца вылупилась. Или это недавно по меркам Эдесс? Я схватил левой рукой упрямый мокрый член и поспешно прижал его к животу головкой вверх, не давая ему прòникнуть в Мунику. Нага навалилась и прижала меня к стене. Её некрупная мягкая грудь уперлась сосками в мою, а трепещущий язычок щекотал ухо. От неё пахло кожей, хорошо выделанной кожей и чем-то ещё. Вроде как горьковато-гвоздичный запах.
Она выдохнула и воздух из её узких вертикально вытянутых ноздрей обдал моё лицо.
— Эдесс…, - я повращал кистью свободной руки, — она… это…, - язычок наги не переставал щекотать моё ухо, — мы с ней… она в прошлый раз… меня в живот… это… укусила…
Нага отпрянула и пристально посмотрела на меня.
— С-старш-ша-я… Ты с ней? — задала она вопрос.
— Угу…, - закивал я головой.
— О-о-о! — воскликнула нага тонким голоском, — опять… сс-сама-х-х…
Нага запустила пальцы руки в свою стремительно повлажневшую щель, прикрыла глаза и откинулась назад, оставаясь стоять на хвосте.
Мне до жути захотелось потрогать её голову и я, не смея сдерживать себя в этом невинном желании, протянул руку и дотрòнулся до надбровной дуги, покрытой неожиданно мягкими чешуйками.
— С-хх-а? — откликнулась нага, открывая глаза и не вынимая руки из влагалища.
— Можно тебя… потрогать? — спросил я.
Муника подсунулась головой под мою руку и блаженно прикрыла глаза. Чешуйки на голове были мелкими и, водя по ним пальцами, я, видимо, доставлял ей удовольствие. Вдруг она резко приникла к моей груди и обхватила своими ручками за поясницу. Прохладное тело наги немного охладило меня — вот кто оказывается холоднокровный в домене, а вовсе не дракошка.
Она оказалась легка на помине. Кусты, пышно цвётшие одуряюще пахнущими здоровенными бело-розовыми цветами, зашуршали и из них, ломая ветки, выскочила Киндж Лислис. Она что-то жевала, по-видимому, сорванный цветок. Заметив Мунику и меня, она подскочила на месте и, притопывая лапами по каменной дорожке, рванула к нам.
— Фидя! Муня! Няф! — выкрикнула она своим своеобразным ломающимся голоском.
Глаза Муники широко раскрылись, узкий зрачок расширился, затем сузился до нитевидного состояния, она их закатила:
— О, нет-х, — едва слышно прошептала нага.
Она выпустила меня из своих объятий и попыталась скрыться, но драконий вихрь налетел на несчастную Шу» оссе
— Муня! Муня! — дракошка приплясывала около наги и теребила её своими прикольными ручками.
— С-шш-ш-х, — обречённо выдохнула нага.
— Кататься! — требовала дракошка, — Муня, кататься! — верещала Лислис.
Несчастная нага покорно почти полностью легла на площадку, дракошка, восторженно повизгивая, забралась ей на спину, прижалась мордочкой к крупной чешуе и нага, под счастливый вопль Лислис, рванула вперёд, миновала песчаную площадку, на которой меня трахнула Аул Бит и скрылась между деревьев роскошного сада.
Я выдохнул, отлепился от стены и как был, с членом наперевес, начал прокрадываться обратно в коридор — пора возвращаться.
Добравшись до дверного проёма в комнату Эдесс и краем глаза заглянув внутрь, я заметил, что суккуба лежит на диване животом вниз, подложив под голову руки и беззвучно вздрагивает от сдерживаемых рыданий. Хвост безвольно спущен и валяется на полу, а на левой, ближней ко мне половинке её роскошной фиолетово-сиреневой попы, багровеют четыре полосы — следы от когтей Аул Бит.
Едва слышно выдохнув, я остановился, опершись на косяк, и молча смотрел на лежащую Эдесс. Жалко? Жалко. Оставив косяк я пробрался к дивану и присев на корточки (торчащий член упёрся при этом в солнечное сплетение) рядом с головой Эдесс, погладил её по затылку.
— Эдесс…, - прошептал я в сиреневое ушко, дотрагиваясь до него губами.
Суккуба затихла уже давно — ещё когда я шёл от дверей — почувствовала меня.
— Что? — гундосо выдохнула она, не поворачивая ко мне лица.
— Давай сделаем так, — начал я коварно, — я сейчас сяду сзади тебя… потом… потом…, - я тянул паузу.
— Ну! Говори давай, — потребовала демоница по-прежнему не поворачивая ко мне лица.
— Потом, — продолжил я, — я положу свои тёплые мягкие ручки (правда-правда, они у меня такие), на твою восхитительную попку… Разведу ягодички в сторòны, — я шептал бархатистым голосом не переставая целовать Эдесс в ушко, — и введу свой горячий член… прямо туда… в попку. Там, у тебя внутри есть одно место…
— И вовсе не одно…, - буркнула Эдесс, тяжело дыша, щёка её, обращённая ко мне покраснела.
— Ну хорошо-хорошо, не одно, — согласился я с демоницей, — вся попка внутри… если её коснуться… моим членом. Она откликнется… тебя пробьёт как электрическим током, а твой мягкий… податливый анус раскроется и примет
