Шаги раздались довольно скоро, но, к его разочарованию, стражник в карцер не зашел, только сменил факел на стене, заглянул в окошечко – и удалился. Энри, который, с ненавистью потирая виски, явился парой часов позже – тоже. Наложил заклинание и молча удалился.

Дверь осталась закрытой.

Тревожный признак.

Беспокоиться Кэллиэн начал, когда и завтрак ему не принесли. И даже не дали шанса воспользоваться местными сомнительными удобствами. Нет, он, конечно, решил эту проблему надлежащим образом, но ситуация начинала дурно попахивать... выражаясь фигурально.

Об обеде тоже оставалось только мечтать.

А потом вместо Энри и вовсе явился его сынок. Печать была наложена вновь… но неаккуратно, небрежно, что давало некоторую надежду – вдруг и действие закончится раньше времени?

Зря советник вообще полагается на своего отпрыска в таком деле. Или сам чем-то важным занят? Но почему тогда не отправил любого из тех магов, что приходили его арестовывать?

Или его заключение стало… хм, семейным делом, с позволения сказать? Только для заинтересованных лиц?

Но злость начала постепенно брать верх. Кэллиэн чувствовал себя запертым в клетке зверем.

Он же предупредил леди Ральду… решила поставить эксперимент? Посмотреть, что сотворит с ним голод? По-прежнему не слушает хороших советов? Или это такой способ убрать его из игры?

Он сглотнул вязкую слюну. Пить хотелось даже больше, чем есть или спать. И, по счастью, пока еще не крови, а воды.

О том, что наступила ночь, он понял, только когда в коридоре за дверью снова раздались мерные шаги. Не королевы – только что сменившийся стражник пришел в очередной раз менять факелы. Девятый раз, с шести утра. выходит, десять вечера.

Дверь за все это время ни разу не открылась.

Первый план потерпел неудачу. Но он не зря проторчал весь день в цепях: каждый раз, совершая обход, стражники добросовестно заглядывали в карцер.

Он уже знает, чем их удивить. Старый добрый фокус, который неизбежно ведет к распахиванию двери камеры настежь.

Цепи жалко звякнули о стену.

Маг оскалился и черной беззвучной тенью скользнул вперед.

Конец второй части