Ближе к одиннадцати стало совсем прохладно, зато облака разошлись, и занудный дождик, который сыпал весь вечер, прекратился. Переодевшись в теплые вещи, мы переместились на задний двор гостевого дома, где парни под руководством Рады развели костер в большой металлической чаше, а потом снова утащились в бассейн.

Последние полтора часа я пребывала в прекрасном расположении духа, с лихвой получив компенсацию за пережитый во время поездки стресс. Мы разместились вокруг огня на предназначенных для этих целей толстенных бревнах с наброшенными на них меховыми пледами. Пахло горящими березовыми поленьями, хвоей и свежестью. Воздух был таким свежим и вкусным, что кружилась голова.

— Какая же у тебя здесь красота и покой! — улыбнулась я, нанизывая на шампур маршмеллоу.

— А какой размах! — добавила моя сестрица мечтательно. — Настоящее поместье. Охрана. Это тебе не двушка в хрущевке…

— Да брось ты, Лиз, — отмахнулась Рада. — Знаешь, как этот размах порой надоедает?

И то верно. Берегли мою подругу, не хуже, чем дочь президента. Два дюжих охранника следили за каждым ее шагом в универе. Иногда я задумывалась, каково Раде ходить в туалет, зная, что под дверью тебя поджидают молодые, крепкие и довольно симпатичные парни?

А жить по строгому расписанию и даже не иметь возможности задержаться после занятий, чтобы просто поболтать с друзьями, или сходить в торговый центр, в парк? Нет, это явно не то, о чем я бы стала мечтать.

Кажется, Рада подумала о том же и загрустила.

— Но есть же и что-то позитивное? Например, соседи не донимают громкой музыкой и… Лифт точно не сломается. Кстати, а у тебя здесь есть лифт? — попыталась я разрядить обстановку. — Опять же, тишина кругом, экология...

Я расплела косу и пыталась просушить волосы, намоченные во время борьбы, а мой взгляд сам по себе скользил по темным стволам деревьев поодаль от нашего костра. Отсюда совершенно не было видно ограду за ними, и казалось, что всего в нескольких шагах от нас начинается настоящая тайга.

— Если бы я могла, поменялась бы с вами местами, девочки… — грустно ответила Радомила.

— Ну уж нет! — откусывая прямо с шампура подрумянившееся лакомство, отказалась Лизка. — Меня и мое полностью устраивает!

Я покосилась на сестру, которая как будто бы наконец расслабилась и по-настоящему наслаждалась посиделками. Про одногруппников в бассейне мы почти забыли, а те — про нас. Может, и не стоило вовсе собирать столько гостей? Кажется, нам и втроем замечательно.

Будто нарочно руша идиллию, к нам присоединился Молоканцев. Выскользнув откуда-то бесшумно, словно мышь, он плюхнулся на бревно со мной рядом. Поправил пальцем очки на переносице и, вытянув к костру свои длинные ноги, уставился на огонь.

Со стороны гостевого дома доносилась музыка и взрывы хохота. Наши одногруппники пытались исполнить набивший оскомину музыкальный хит. Без труда можно было узнать солирующие голоса Ирки и Элины — уже явно нетрезвые и оттого еще более громкие. Им фальшиво вторили Витька и Сашка, а у Солода получалось на удивление достойно. Ну и квинтет, блин…

Я подняла глаза к небу. Искры от костра терялись среди мириад звезд, над которыми царила огромная, круглая луна. Как же красиво, аж дух захватывает!

— Юрец, там ничего не перепало, так ты к нам притащился? — съязвила Лизка.

— Не в этом дело. Просто у меня идеальный слух, и мои уши вблизи источника какофонии особенно страдают. — Молоканцев нарочито сморщился, во время очередной фальшивой рулады, донесшейся от бассейна, и виновато улыбнулся.

— А может, дело и не в ушах, а тебе просто наша Рапунцель в душу запала? — разошлась моя сестрица.

Юрка разом потерялся, не зная, что ответить. Признаться, Лизка и меня задела своим нелепым предположением, причем дважды. Во-первых, Молоканцев совершенно не в моем вкусе, чтобы нас шипперить. А во-вторых, она прекрасно знала, что меня бесит эта дурацкая кличка.

— Сестренка, он просто не вынес пошлости и разврата, которые учинили в бассейне наши однокурсники, вот и выбрал компанию по вкусу, — ответила я за Юрку.

Лиза и Рада засмеялись, а Молоканцев с благодарностью взглянул на меня. Ой-ой, вот только этого не надо…

— Ладно, Юрец, так и быть. Разрешаю тебе разбавить нашу женскую компанию, —царственно позволила Лизка.

Молоканцев помялся немного, а потом выдал с усмешкой:

— Спасибо.

— Давай, развлекай нас теперь беседами, — не унималась сестра, а я подумала, точно ли ее глинтвейн был безалкогольным?

— Беседами? — обычно обожающий поболтать Юрка окончательно растерялся.

— О, господи! — Лиза закатила глаза. — Юрец, тебя же не заткнешь! А тут сидишь молча. Мне даже как-то не по себе!

Если она хотела смутить парня еще сильнее, ей это удалось, учитывая, что «сидел молча» он всего пару минут. Молоканцев открывал рот и закрывал, словно передумав говорить то, что собирался.

— Ладно тебе, Лиз! — Рада коснулась плеча моей сестры и попросила: — Юр, подкинь-ка дров, если не сложно.

— Не сложно!

Молоканцев радостно занялся делом. Поворошил угли, подбросил пару поленьев и немного пришел в себя.

— Девушки, а можно вопрос?

— Спрашивай, конечно! — ответила ему Рада.

— Мне вот интересно, почему ты и Вера с вашими стартовыми данными приехали в такую дыру, как наше Кедровое?

— Опаньки! — зааплодировала сестра. — Вот уж точно: вопрос на миллион! Ну, девочки, колитесь.

— Можно я не буду отвечать? — недовольно буркнула я, одарив сестрицу укоризненным взглядом.

В десятый раз выдавать придуманную на ходу версию о том, что маму в Кедровое по работе переводят, а она меня в столице одну не рискнула оставить, уже достало!

— А давайте я расскажу! — пришла мне на помощь Рада, которая уже знала обо мне чуть больше прочих. — До нашего универа я в Англии училась, в Университетском колледже Лондона. — Наверное, у нас троих лица вытянулись так сильно, что Радомила засмеялась и замахала руками: — Что вы, ребята, моих заслуг в поступлении туда не было!

— Ну, может, и не было, — все еще шокированно пробормотала Лизка, — но где Англия и где… наш СУПР…Это ж как… небо и земля, блин! Я даже не знаю, что могло бы меня заставить покинуть Туманный Альбион?

— Зря ты так думаешь, Лиза, — с какой-то грустью возразила Рада. Репутация европейских