— А зря. Ты, может, и не заметила, что со своей работой и карьерным ростом вообще забросила дочь. Ты её не знаешь, и ты ее теряешь! Сонь, ты понятия не имеешь, как она ведёт себя за твоей спиной. Думаешь, мое обращение с ней беспочвенно? Думаешь, нормально, когда она матом кроет тебя, меня, деда. Ты её разговоры с друзьями слышала? Нет? А, ну да, тебе же некогда, и у ребенка должна быть личная свобода. Соня, милая, подумай, что именно сейчас ты перед той самой развилкой судьбы, и только от тебя зависит, будешь ли ты счастливой замужней женщиной с детьми, у которых есть будущее, или все с каждым годом будет только хуже.

— Гражданин Гаврилов, завязывайте с вашей цыганщиной, — одернул Матвея полицейский. — В случае неудовлетворения требования гражданка Потапова подаст заявление в прокуратуру, и они, Матвей Викторович, займутся вами вплотную.

Матвей побагровел, но предусмотрительно все претензии переадресовал Соне:

- Я готов был бросить к твоим ногам весь мир, а ты опустилась до мелочных угроз? Ну жди идиота, который позарится на рспешку за тридцать!

— Рот свой грязный закрой и поторапливайся! Нашелся тут садист-благодетель! — не выдержал Николай Ильич, припечатав несостоявшегося зятя.

— А ты, Ильич, молись, чтобы не дожить до того, когда они обе пойдут в разнос! - зло сплюнул Матвей. — Не утруждайтесь, лейтенант, — он переключился на деловой тон. — За вещами пришлю людей завтра. — И он вышел из квартиры, со всей силы хлопнув дверью.

— Спасибо вам, — Соня с благодарностью посмотрела на полицейского.

— Да не за что. Николай Ильич сам откликается, если нужна помощь на моем участке, так что всегда рад помочь. Лишь бы на пользу. У нас ведь как чаще с подобнымм заявлениями — вечером оставила, утром забрала. Эти уроды и пользуются. А Матвей Викторович знатный манипулятор. Вы,Софья Николаевна, сходите к психологу. Лишним не будет. Вот с тем самым, что он про дочь наговорил. Так вроде просто слова, а начнёте думать, зацепитесь за ключевые точки и нацепите программу. Цыгане так судьбу “предсказывают”. Ну и самое главное, не снижайте значимость совершенного. То что я видел на записи — не норма. Счастье, что вовремя обнаружили.

— Спасибо, Кирилл Алексеевич, что выручил, — Николай Ильич искренне пожал руку полицейскому.

— Это моя работа, Николай Ильич. Завтра свяжусь с участковым Софьи Николаевны, попрошу проконтролировать ситуацию.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарила лейтенанта Смирнова Соня, закрыла за ним дверь, повернулась и горько выдохнула. — Пап, я даже не знаю, что сказать… — она замолчала, не в силах подобрать слова, чтобы описать, что творилось у нее в душе.

— Мам, — раздалось тихое из глубины квартиры, и Аля босиком и в одной длинной футболке вышла в коридор. — Он ушёл?

— Да, Аль, ушел, — Соня сделала шаг к дочери и раскрыла руки.

Аля влетела в раскрытые объятья и крепко прижал ь к матери.

— Мамочка, ты мне поверила, - шмыгнула носом она.

— Да, милая, да, - Соня не сдержалась, заплакала и принялась целовать щеки дочери. — Прости меня, маленькая.

Внутри плескалась такая боль разочарования, что тяжело было стоять на ногах. Ее держало только четкое понимание, что она не отмахнулась! Не доверилась слепо Матвею, хотя очень хотелось и не сломала жизнь себе и Альке. Не подвела отца.

— Ну вот и ладно, — Николай Ильич подошёл и обнял своих девочек. — Со всем разобрались, живем дальше! Кто за позднее чаепитие?

— Я! — вскинула руку Аля.

— Тогда вперёд ставить чайник, — подмигнул внучке Николай Ильич и, когда та убежала на кухню, приобнял за плечи дочь. — Не грусти, Сонь. Боль притупится и забудется. А ты обязательно встретишь достойного человека. С которым построишь по-настоящему счастливые отношения.

Отношения?.. Соня вымучила сносную улыбку. Да какие к черту отношения! Когда даже у нормальных с виду мужчин, оказывается такая гниль в душе. Ничего, она обойдется. У нее уже есть самые дорогие люди на свете. Ей достаточно!

Конец.