Секунда пролетела и наружу выпрыгнула справедливая обида и разыгравшаяся злость.

— Значит, ты уже ему скинул? — гордо повернулась к Григорию.

Внезапно волнение и суетливый поиск выхода из создавшегося положения покинуло меня. На их смену пришло удивительное спокойствие.

Гришка пожал плечами и ехидно улыбнулся.

— Ладно, — я повернулась и уже хотела направиться мимо Прохора, за наш с девчонками столик, но муж больно схватил меня за плечо.

— Куда пошла? — грозно, по-хозяйски рявкнул Прохор.

Я остановилась, повернула голову и опустила взгляд на его ладонь, сжимающую моё плечо.

— Руки убрал, — почти прохрипела от злости.

Подошёл Лёша.

— Уберите руки, мужчина. Пока прошу вежливо, — воинственно посмотрел на Прохора.

— А ничего, что я — её муж? — исподлобья, взглядом входящего в тихую ярость быка, Прохор посмотрел на Лёшку.

И так как он немного ниже Лёхи, выглядит это довольно устрашающе.

Не помню, чтобы видела, когда-нибудь Прохора таким. На данный момент я бы сказала, он, в воинственности позы выигрывает у более высокого, но не такого воинственно настроенного Лёшки.

Но и этот не так прост, как кажется моему мужу… и… неожиданно, мне.

— А-а, это тот самый муж, которого сегодня застукали за изменой? — Лёха решил идти с другой стороны, попробовал давить морально, так как явно почувствовал, что физически может проиграть более крепкому Прохору.

— Тебя, козёл, это вообще никак не касается, — злобно процедил мой муж, угрожающе показывая ряд крупных, белоснежных зубов.

— Сегодня я встретил Аду, и это начало касаться и меня, — не смутился одноклассник, быстрым оценивающим взглядом пробежался по Прохору, взял меня за другую руку и подтянул к себе. — Пойдём, Ада.

Прохор сильнее вцепился пальцами в моё плечо.

— Никуда она не пойдёт! — рявкнул на Лёшу и потом, обращаясь ко мне, сурово проговорил, — забирай вещи, мы едем домой.

Вот это он зря сказал.

Совсем ничего не понял.

Сейчас не то время, и не то место, где он может мне указывать или тем более приказывать.

Я развернулась к Прохору лицом.

Сейчас ему ответит не только моя уязвлённая гордость, самолюбие, и страшная обида, но и выпитые коктейли, и подстёгивавший смелость гул голосов моих подруг, и присутствие Лёшки и Григория с его намазанной кралей.

Всё это вкупе, сформировало, надеюсь, достойный ответ.

— Во-первых — я здесь гуляю со своими друзьями, и ты не имеешь права мне указывать. Во-вторых — никуда я не поеду. А в-третьих — Пошёл, ты, вон! Я с тобой развожусь! Убери свои поганые руки, лапай ими своих девок! — улыбнулась я в лицо моему мужу.

Обалдевший от такой тирады Прохор, на мгновение онемел и моё плечо отпустил.

— Пойдём, будем разбираться дома, — выдавил, уже не так воинственно.

— Я уже во всём разобралась, — усмехнулась я и повернулась, чтобы идти к нашему столику.

— Ада, я тебя прошу, — Прохор повернулся, ещё немного попустил воинственность и шагнул за мной.

— Она же сказала, что не хочет ехать с тобой, — Лёшка встал перед ним, преграждая путь.

— Ах, не хочет? — Прохор размял пальцы, собрал в кулак, Лёшка встал в позу ожидания. — Ладно, раз она не хочет, придётся… её заставить, — спокойно сказал Прохор и резко ударил Лёху в живот… тот согнулся… разогнулся и кинулся на Прохора.

Началась возня. Глухие удары по туловищу.

Девчонки подскочили, кинулись разнимать Лёшу и Прохора. Но эти, как видно, разниматься не собираются. Сцепились в мёртвой хватке. Лица красные, дыхание тяжёлое.

— Отпусти его! — кричу на мужа, за мной Василиса схватилась за рубашку Прохора, за ней Машка тянет Лёшу за пиджак.

И страшно же подойти ближе, чтобы не получить случайно по лицу парочку хаотичных ударов.

— На-а, сука! Будешь знать, как гулять с чужими жёнами! — бьёт Прохор.

— Я не в браке и никому не изменяю, — пыхтит Лёшка, — а ты урод, не ценишь её, мразота…

— Заткни пасть! — следующий удар выводит Лёшку из равновесия, он качается, вот-вот упадёт.

— Мразота, — не сдаётся Лёша. — Гулящий козлина!

Эти слова ещё сильнее накручивают моего мужа. Он размахивается и наносит ещё серию ударов.

— Остановись, Прохор! Не трогай его! — больше всего боюсь, чтобы мой муж не сильно побил Лёшку.

Только чувствую, я вообще этого не контролирую. На меня никто не обращает внимания, как и на всех остальных, пытающихся разнять.

Дерущиеся видят только друг друга и на первом месте для них ненависть, которая вспыхнула вот только сейчас. Теперь они хотят друг другу показать, кто из них больше другого ненавидит. Ну и, показать — кто сильнее.

Остальные цели и причины, наверное, уже вторичны.

— Ада, скажи своему мужу, пусть не трогает Лёшку! — кричит на меня Вася.

— Я и так говорю, ты не видишь! — возмущённо выкрикиваю в ответ.

— Он его убьёт! — в ужасе смотрит Катька на то, как Прохор уже завалил Лёшку на пол и дубасит кулаками по всем частям тела.

Всё! Больше не могу на это смотреть!

— Хватит! — я кинулась между ними, повисла на занесённой для удара руке Прохора… а он в порыве ярости, не успел остановить размах… и его кулак попал ровно в меня, в районе плеча и шеи… пошатнулась, увидела перед глазами звёздочки и зайчики и, кажется, начала падать…

Прохор

Ничего не вижу вокруг. На глаза словно упала пелена, сузила пространство для зрения. Вижу перед собой только этого холёного урода и знаю, что должен загасить его, чтобы навсегда потерял интерес к чужим жёнам, в частности, к моей личной жене.

В свои удары вкладываю всю злость, какая накопилась для выброса. Обычно с этой целью я в зале колочу грушу. Но сегодня кому-то не повезло стать моей грушей.

Зря он! Зря! Мне похер, у меня рвёт чердак! А ему сегодня будет наука!

— Хватит! — пронзительный крик Ады… и я только в последнюю секунду понимаю, что потерял контроль, не смог остановить реакцию и… мощный удар моего кулака пришёлся прямо по моей жене.

Дальше, как во сне — она начала падать прямо на этого придурка, он хоть и побитый, но подхватить успел.

Подбежали так называемые подружки-одноклассницы, начали на меня орать.

А я словно в вакууме смотрю и не понимаю, чего от меня хотят.

Подошёл Гоша, начал хлопать Аду по щекам. Она вроде моргает, но глаз не открывает.

— Отвалили все! — грозно рычу, отпихивая Гошу и подружек, — Руки!

Все шарахнулись в стороны. Я подхватываю свою жену на руки и тащу из этого мерзкого места. Вышел на улицу, быстро к машине. Усадил, как мог на заднее сидение Аду. Она свалилась, распласталась по сидению.

Чёрт, неужели убил? Да