— Серьёзно? — он бросает на меня удивлённый взгляд.

— Ну да. Представьте себе: узнала об измене, наряжая ёлку вместе с любовницей. Причём любовница сама и призналась, а муж даже не смог как следует скрыть это. Пришлось вот подавать на развод.

— Тогда вам ещё повезло, — смеётся Дмитрий. — Моя бывшая просто однажды собрала сумку и уехала. Оставила мне дочку и бумажку: «Я ухожу». И всё.

— Записку? Просто так? — фыркаю я.

— Да. Ни объяснений, ни драм — только куча дел и список «кто куда везёт ребёнка», квитанции и телефоны нянь на холодильнике. В общем, хозяйство вдруг свалилось на меня.

Мы оба смеёмся. Становится легче дышать, и вся эта ситуация с разводом и изменой вдруг перестаёт казаться трагедией.

— Так где вы празднуете Новый год? — вдруг интересуется Дмитрий, не отрывая глаз от дороги.

— Одна. В тесной квартире с оливье и «Иронией судьбы». Поверьте, это гораздо лучше, чем с тем, кто обманывает.

Дмитрий вдруг смотрит серьёзно и говорит просто:

— А хотите отметить с нами? Я и дочь были бы рады компании.

— Вы серьёзно? — удивляюсь. — А как же мой оливье?

— Оливье? — Дмитрий искренне оживляется. — Мы с дочкой сто лет не ели домашнего оливье. Будем очень рады, если вы принесёте.

Ну вот как я могу сказать «нет» ребёнку, которому сама же испортила праздник, раскокав ту куклу перед Новым годом?

Представляю, как она её ждала, как мечтала… и теперь, если я могу хоть чуть-чуть это загладить — ну, хоть салатом, хоть своим присутствием — я не имею права отказаться.

Всё‑таки я не из тех, у кого вместо сердца айсберг.

— Ладно, давайте так. Сейчас вернусь домой, закончу салат, соберусь и буду готова.

— Отлично, — он снова тепло улыбается. — Я разберусь со своими делами и заеду за вами около десяти.

Дома я быстро заканчиваю салат, раскладываю его по контейнерам, аккуратно упаковываю торт, который заранее купила на праздник. Впервые за долгое время чувствую, что Новый год действительно может стать началом чего-то нового и хорошего.

Ровно в десять звонок в дверь заставляет меня подпрыгнуть от волнения. Сердце бьётся в два раза быстрее. Бегу открывать, стараясь спрятать глупую улыбку, уже предвкушая вечер.

Но, распахнув дверь, я вижу совсем не того, кого ожидала.

На пороге стоит Кирилл.

Глава 7

На пороге стоит Кирилл. Лицо помятое, серое, глаза воспалённые, как будто он последние сутки провёл не иначе как в компании бутылки дешёвого виски.

— Алён, надо поговорить, — сипит, не дожидаясь моего вопроса.

Голос надтреснутый, уставший, какой-то жалкий.

Я только качаю головой:

— Нам не о чем говорить. Ты серьёзно считаешь, что я сейчас позову тебя на чай с оливье?

Пытаюсь закрыть дверь, но Кирилл вдруг выставляет ногу и упорно протискивается в квартиру.

— Я прошу тебя! Выслушай! Это важно!

— Было важно, — говорю резко и спокойно, хотя внутри всё горит от гнева. — До того, как ты прыгнул в кровать к моей лучшей подруге. Теперь нет.

Я хватаю пальто, сумку с контейнерами и выскакиваю в подъезд. Он несётся за мной следом, тяжело топая по ступенькам.

— Ты куда-то собралась? К своему хахалю? Я видел этого типа в больнице. Давно ты от меня скрываешь?

— Не твоё дело, Кирилл. Ты свой выбор сделал.

— А ты что, святая, что ли? — он снова заводится. — Сама вон ребёнка нагуляла и рада стараться!

На улице морозно и красиво, всё сверкает гирляндами, окна домов светятся разноцветными огнями, а во дворе дети уже вовсю запускают салюты. До Нового года остаётся меньше двух часов.

И тут этот цирк с «бывшим» мужем.

— Ты правда подала на развод? — резко спрашивает Кирилл, останавливая меня посреди двора.

Я замираю, вглядываясь в его лицо.

Ну вот что ему теперь от меня надо?

Неужели он реально думал, что я прощу его после такого?

— Удивительно, да? Ты ждал, что я тебя после такого буду на руках носить? Или ты просто хотел быть султаном с гаремом? Извини, я пас.

— Вика — это ошибка! Я не думал, что всё так обернётся!

Хмыкаю. Вот это новость. Теперь, оказывается, он у нас ещё и пострадавший.

— Интересно, Вика знает, что она ошибка? Хотя вы друг друга стоите. Выглядишь ты, кстати, соответствующе. Как ёлка, которую после праздника выкинули на мусорку.

Кирилл вскидывает голову, злится, делает резкий шаг в мою сторону, как будто хочет схватить за плечи:

— Ты не имеешь права так говорить! Ты моя жена, я тебя…

Не успеваю ответить, как сильные, уверенные руки обнимают меня со спины. Я замираю и даже не оборачиваясь понимаю, кто это. Знакомый запах, знакомое тепло.

Дмитрий.

Мгновенно становится спокойно, и я чуть не выдыхаю с облегчением.

— Она уже не твоя, — говорит это так спокойно и уверенно, что я сама верю каждому слову. — Ты свой шанс профукал. Теперь мой ход.

Кирилл краснеет, от ярости не может даже внятно ничего ответить, только выкрикивает какие-то оскорбления:

— Да ты знаешь, какая она на самом деле? На двух стульях сидит! И тебя разведёт, как меня…

Мне становится жутко стыдно. Хочу что-то сказать, оправдаться, но Дмитрий ещё крепче притягивает меня к себе и холодно говорит:

— Ты уже сделал выбор. Алёна теперь со мной. И я её больше не отпущу.

Пока мы оба с Кириллом молча перевариваем эту новость, Дмитрий быстро усаживает меня в свою машину и через минуту мы уже несёмся по дороге.

— Спасибо, — шепчу, когда понимаю, что мы далеко отъехали. — И прости, что тебе пришлось это говорить ради меня.

Дмитрий едва заметно улыбается и смотрит прямо на дорогу:

— Я вообще-то сказал чистую правду. Так что никаких извинений.

Зависаю на несколько секунд, судорожно сжимая в руках контейнеры с салатом и торт.

Он что, серьёзно?

За окном мелькают заснеженные поля, деревья в снегу, вокруг такая сказочная картина, что я невольно расслабляюсь и любуюсь, хоть мысли и скачут в голове, как безумные зайцы.

Через двадцать минут мы подъезжаем к дому.

Нет, не дому — настоящему дворцу с огромными панорамными окнами, который светится гирляндами, как