Лидия усмехнулась еще веселее:

– Возможно, это все потому, что я наконец-то ушла из бизнеса. Теперь я просто прабабушка Лидия.

Эжени и Элоди выпрямились и как по команде посмотрели на заклятую подругу.

– Что это значит?

– Это значит… это значит, что свадьбу мы играем вовремя. Через пару месяцев платье пришлось бы расставлять, а это все же начало века.

С веранды еще долго доносился звон бокалов и тихое старушечье хихиканье, а Рик Моретти между тем поцеловал свою молодую жену Келли и прошептал:

– Ты готова, Страшила?

– К сюрпризу? Да.

– Тогда иди и снимай бриллианты с кружевами.

– Ох…

– Распутная, не о том сейчас речь. Мы уезжаем в глушь.

– В какую еще глушь?

Рик улыбнулся, в его темных глазах полыхнул дьявольский огонек.

– Кто-то задолжал мне неделю в качестве секс-рабыни! Говорил же я, что ты не рискнешь прийти на собственную свадьбу в костюме Годивы?

– Тогда спорим, что через неделю ты первый запросишься домой?

– Я? Никогда. Спорим. Итан! Разбей…

Луна поднималась над азартно спорящими молодоженами и их гостями. Звенели цикады. Дневной жар потихоньку уступал место ночной прохладе.

Завтра будет еще один день, а за ним – еще и еще. Солнце никогда не устанет вставать по утрам, луна не устанет разливаться жидким серебром по ночам, а мужчина не устанет клясться женщине в вечной любви, для того чтобы услышать в ответ:

– Я – твоя женщина. Ты – мой мужчина.

И я люблю тебя.

Это правильно и хорошо, ибо это и есть то, что заставляет солнце и луну выкатываться на небо, а мир – вращаться и изменяться.

Это – любовь.