Три месяца моё опустошённое, дряблое тело, как сдутый воздушный шарик, лежало возле камина и стонало через разорванное напополам сердце. Я как тот преданный пёс Хатико прислушивался к каждому шороху за окном в надежде на то, что моя мурлыкающая кошечка вернётся ко мне и традиционно поскребёт «лапкой» дверь. Я не хотел есть, пить, жить без моей Маруси, но Бог не хотел отпускать меня к ней и, вместо Машеньки (при помощи соседей), «перенёс» моё тело в кардиологию.

После тщательного обследования, врачи, обнаружив в моём сердце посторонние шумы, аритмию и множество других положительных факторов, указывающих на присутствие в нём Марии, вручили мне справку, в которой они обозвали ЛЮБОВЬ каким-то официальным диагнозом и выписали меня из больницы с кучей разноцветных таблеток.

Выйдя из больницы, я убедился в очередной раз, что невозможно земным скальпелем вырезать из сердца и прогнать земными таблетками неземную любовь, которая до сих пор живёт в моём сердце. И, выкинув таблетки в мусорное ведро, поехал домой.

Сижу я теперь перед нашим камином в кресле-качалке, закутанный в это колючее одеяло, и, глядя на потрескивающий огонь, вспоминаю о моей Машуне, запах которой прочно въелся не только в мою память, но и в это колючее одеяло, укрывающее меня, словно заботливые Машенькины ручки, заключившие меня в свои тёплые и нежные объятия…