– Да что пропустим-то?

– Представление, – ободряюще сжимает мою руку.

– Не похоже, что мы пришли в театр.

Ефим одаривает меня улыбкой и звонит кому-то по телефону, а потом мы входим в просторный кабинет. Успеваю выхватить глазами золотую табличку, гласящую, что здесь работает нотариус.

За овальным столом вальяжно расположился Беззаконов и его новая пассия. При виде нас он по хищному подбирается, будто готовясь напасть. Прячусь за спиной Ефима от греха подальше и разглядываю всех оттуда.

Нотариус хмурится, а девушка сжимается в комок, стараясь стать незаметной.

– Беззаконов Андрей Валентинович, вы обвиняетесь в мошенничестве в крупном размере, – говорит мужчина с папкой, которой зашел за нами. – По предварительному сговору с Ивановой Анастасией Николаевной и нотариусом Прохоровым Сергеем Денисовичем.

Он продолжает зачитывать статьи и права задержанных, а я пока не понимаю, что к чему. Но за Беззаконовым пришли – это факт. И на этот раз ему ни за что не отвертеться.

– Что происходит? – спрашивает мужчина в очках, которого я не сразу заметила. Он тоже находился в кабинете, за овальным столом.

– Анатолий Борисович, – обращается к нему мой генерал, – Вас обманули. Настоящая Ева Лагутина – вот эта девушка, – указывает на меня. – У нее украли паспорт, а Андрей Беззаконов действовал от ее имени незаконно. Извините за тавтологию, но какая же правильная фамилия досталась мошеннику, – добавляет с веселой усмешкой.

– Это ошибка, – заявляет Андрей. – Я сотрудник прокуратуры, старший советник юстиции, позвоните немедленно моему начальнику.

Никто и не шелохнулся в ответ.

– Покажи ему паспорт, – кивает мне Ефим, и я достаю из сумочки документ и передаю мужчине в очках, интуитивно понимая, что именно его хотел надурить Андрей.

Беззаконов смотрит на меня исподлобья. Да не боюсь я тебя, чмо! Меня есть кому защитить. А вот кто тебя защитит? Начальник? Уволят задним числом, и будешь сам барахтаться в луже, в которую сел.

В кабинет входят вооруженные силовики и надевают наручники на двух участников заговора.

– Да не надо наручники! – пищит девушка, похожая на меня, – я и так пойду!

Ее выводят первой. Затем Андрея. С удовольствием наблюдаю, как на его руках смыкаются железные браслеты, и он морщится от боли. Помнится, он любил поиграть в обездвиживание. Что ж, пора на своей шкуре испытать, каково это.

Силовик сгибает его пополам и выводит из кабинета, как особо опасного преступника. Думаю, это была личная просьба Ефима, обращаться с ним как можно жёстче и унизительнее. Мне нравится.

Андрей будто бы в размере даже уменьшился после того, как его арестовали. И стал похож на проигравшего смертельную схватку зверька.

Нотариуса, которому предъявили превышение должностных полномочий выводят просто так. Мы с Ефимом остаёмся наедине с мужчиной в очках. К этому времени он уже изучил паспорт и вернул его мне.

– Ева Сергеевна, присаживайтесь, пожалуйста.

– Кто вы? И что пытался сделать Андрей?

– Присвоить Ваше наследство.

– Что? – издаю смешок, – какое наследство? Квартира, в которой я жила, давно продана.

– Ева Сергеевна, вам знаком Петр Афанасьевич Дубинин?

– Нет, – пожимаю плечами. – Кто этот человек?

– Ваш дедушка.

– И где сейчас мой дедушка?

– С прискорбием сообщаю, что Петр Афанасьевич умер. И он оставил Вам нам хорошее наследство. Вот здесь всё написано, – придвигает ко мне папочку, – ознакомьтесь, пожалуйста.

Читаю текст и не могу поверить своим глазам!

Дедушка оставил мне… пятьдесят миллионов рублей! Что я буду делать с такими огромными деньжищами?

Теперь понятно… теперь всё ясно! Андрей хотел присвоить мои деньги себе. За такую сумму расстарался, но все равно где-то просчитался.

Пока я прихожу в себя, Ефим озвучивает историю вслух:

– Анатолий Борисович искал тебя по просьбе твоего дедушки, Ева. А Беззаконов об этом прознал и встретился с ним лично. Узнав о пятидесяти миллионах, он быстренько оформил брак и генеральную доверенность, чтобы действовать от твоего имени. Придумал байку, что ты больна и лечишься от рака. Подкупил нотариуса, чтобы тот закрыл глаза на некоторые подозрительные детали, например, номер и имя держателя лицевого счета, куда уйдут деньги. Естественно, этот счет принадлежит Андрею Валентиновичу.

Но Анатолий Борисович выдвинул условие: в день получения наследства к нотариусу должна прийти сама Ева, вот поэтому он и пытался тебя вернуть. Потом плюнул – и нашел замену. Актрису, которая сыграет тебя, Анастасию. Мои люди вовремя обо всем узнали. Собственно, на этом всё.

Анатолий Борисович подтверждает кивком правильность слов Молотова и добавляет от себя:

– Что ж, я рад, что настоящая Ева нашлась. Спасибо Вам, Ефим Матвеевич за сотрудничество.

– Спасибо, что поверили мне по телефону и потом встретились со мной.

– Признаться, не хотелось верить в то, что меня обвели вокруг пальца. Но теперь я исполню волю покойного Петра Афанасьевича и отдам его внучке причитающиеся ей деньги.

– Ева? Скажи что-нибудь.

– Я … не знаю, что сказать, – говорю растерянно. – Каким был мой дедушка?

– О, я вам с удовольствием о нем расскажу! Только не здесь. Ребята ждут, когда мы освободим кабинет, чтобы провести обыск. Давайте вечером поужинаем вместе в ресторане? Я уже зарезервировал столик.

– Конечно, мы согласны.

Выходим с Молотовым из здания и садимся в одну машину, на которой я приехала сюда.

– Ты в шоке? – спрашивает он, поглаживая мои всё еще подрагивающие от пережитых эмоций пальчики.

– Приятном.

– Что будешь делать с деньгами?

– Я… не знаю. Это очень большая сумма. Нужно подумать.

– Беззаконов арестован и выйдет на свободу нескоро. ФСБ инкриминирует ему от пяти статей. Он сядет в самый худший изолятор, в самую худшую камеру. Одно твое слово – и он не доживет до суда.

– Я хочу, чтобы он дожил до суда. С удовольствием посмотрю, как его будут судить. Но потом я хочу, чтобы он попал в камеру к садисту и стал его мальчиком для битья.

– Будет сделано. Что-то еще?

– Поговори с Ариной, пока не поздно, Ефим. Если хочешь, я сделаю это сама.

– После ужина с Анатолием Борисовичем мы непременно объяснимся с ней. А сейчас прости, мне нужно вернуться на службу.

– Конечно.

– Водитель отвезет тебя домой. А через два часа снова заберет. Налей себе ванну и отпразднуй бокалом шампанского этот день, – Ефим запечатлевает на моих губах огненный поцелуй и берется за ручку двери.

– Ефим! – останавливаю