Виктория застывает в дверях, немного замешкалась, размышляя, что делать: уйти или дождаться моей реакции. А вот Виолетта, в отличие от моей скромняжки, не теряет времени. Она окидывает Вику взглядом сверху вниз с ноткой презрения, словно пытаясь оценить её и сразу принизить.

Понятно, значит, и она в курсе про нас.

– Милая, сделай мне, пожалуйста, кофе. Чёрный с молоком, и обязательно без сахара. Надеюсь, справишься с этим поручением? – обратилась она к Вике как к обслуживающему персоналу.

Я почувствовал, как напряглась Вика. Её глаза слегка заблестели от стыда, и она почти повернулась, чтобы выполнить просьбу, когда я резко вмешался.

– Всё хорошо, Вика, – сказал я спокойно, но достаточно твёрдо, чтобы она поняла, что уходить не нужно. – Она обойдётся без кофе. Иди спокойно работать.

Вика, всё ещё смущённая, вышла из кабинета, но её печальные глаза оставили у меня неприятное ощущение.

Как только она ушла, Мирон тоже встал, чтобы не мешать нам поговорить наедине. А я обернулся к Виолетте.

– Ладно, – начал я холодно, подавляя раздражение. – Что тебе нужно?

Виолетта сразу сменила тон, её лицо стало мягче.

– Привет, Олег. Как ты? Я просто проезжала мимо и вспомнила о нас… И вообще, я часто думаю о тебе, о том, что мы поспешили с разводом, – начала она лезть ближе, медленно касаясь моей груди рукой, пытаясь возродить что-то, что навсегда умерло во мне.

Я перехватил её руку, прежде чем она успела пойти дальше, сжав её немного сильнее, чем нужно.

– Хватит. Говори по делу. Зачем ты пришла? – мой голос был жёстким, и её игривое настроение сразу испарилось.

В глазах Виолетты вспыхнуло раздражение, но она попыталась сохранить лицо.

– Олег… я хочу всё вернуть, – наконец сказала она, и её голос звучал почти умоляюще. – Я сожалею об аборте, я ошиблась тогда… но сейчас я готова. Хочешь, я рожу тебе ребёнка? Я рожу, Олежек, сколько попросишь рожу, только позволь вернуться. Давай забудем о прошлом, прошу тебя. Давай снова станем семьёй?

Моё сердце оборвалось на мгновение. Я уставился на неё, едва веря своим ушам. Её наглость была просто невыносима. Я встал со своего места, почувствовав, как ярость пробегает по всему телу. В голове вспыхнули воспоминания о тех днях, когда она спокойно сообщила мне о своём решении сделать аборт, не спросив меня, не предложив обсудить это. Теперь она заявилась ко мне, словно ничего не произошло, и предлагает вернуть то, что сама же разрушила.

– Ты… серьёзно? – начал я тихо, голос мой звучал опасно, но я уже не мог сдерживать себя. – Ты хочешь вернуть семью? Ту семью, которую сама уничтожила, когда убила моего ребёнка?

Виолетта попыталась возразить, но я не дал ей шанса.

– Зачем мне женщина, которая, не дрогнув, убила нашего ребёнка? – мой голос стал громче, а слова – жёстче. – Зачем мне женщина, которая предала меня, спала с другими, пока я думал, что мы семья? Ты хочешь вернуться ко мне после всего этого? Думаешь, достаточно просто сказать, что ты "готова" родить? Да мне плевать на твои слова! Я не хочу тебя! Ни как женщину, ни как человека! Ты для меня давно ничего не значишь!

Я видел, как её лицо менялось – от мнимого раскаяния к ярости. Её губы задрожали, она уже не могла скрывать обиду. Но я не собирался останавливаться.

– Ты не представляешь, какой ты мусор, Виолетта. – я сделал шаг вперёд, и она отступила, её лицо исказилось от гнева и унижения. – Мне даже вспоминать о тебе противно.

Виолетта быстро сбросила свою маску и выплеснула всю свою злобу.

– Ты из-за этой серой мышки меня прогоняешь?! Я всё слышала, знаю, каким способом она захомутала тебя, – её голос сорвался на истерику. – Да она же никакая! Бесцветная, ни рожи, ни кожи, у неё даже нечего тебе предложить в постели! – её слова звучали как яд, она буквально плевалась им.

После этих слов я не выдержал. Резко шагнул к ней и схватил за горло. Её глаза расширились от ужаса, и она тут же замолкла.

– Заткнись, – прошипел я ей прямо в лицо, ощущая, как её вены на шее бешено забились под моими пальцами. – Она стоит больше, чем ты когда-либо стоила. Её ногтя ты не стоишь. Понятно тебе, мразь?!

Моя рука сжалась сильнее, но я быстро разжал пальцы, толкнув её в сторону. Она побледнела и сползла по стене вниз, зажимая горло рукой.

– Убирайся, Виолетта, – тихо произнёс я, теряя последние капли терпения. – И больше никогда не возвращайся.

Виолетта, тяжело дыша, поднялась на ноги, ярость закипала в её глазах. Быстро выбежала, подобрав свою сумку, но прежде, чем уйти, она бросила последний взгляд на Викторию. Та стояла у своего стола, затаив дыхание, и я видел, как её плечи чуть дрожат от напряжения.

Виолетта оскалилась и резко сплюнула рядом с её столом.

– Ты пожалеешь об этом, Олег, – прошипела она, направляясь к выходу. – Я устрою тебе проблемы.

Я следил за её уходом, пока не услышал хлопок двери. Напряжение не уходило, пальцы слегка дрожали от сдерживаемого гнева. Я повернулся к Виктории и заметил, как она прижалась к стене, её глаза блестели от недавнего шока, и она обнимала себя руками, пытаясь закрыться.

Чёрт, она всё слышала! Видя, как ей не по себе, я медленно сделал шаг к ней, постепенно успокаивая дыхание.

– Вика, – произнёс я тихо, стараясь не напугать её. Я подошёл ближе и мягко обнял её за плечи, притягивая к себе. Её тело было напряжённым, но я чувствовал, как она постепенно расслабляется, доверяя мне. – Всё хорошо, – шепнул я ей на ухо, аккуратно поглаживая её спину. – Теперь всё хорошо.

Я чувствовал, как её дыхание выравнивается, а руки обвивают меня в ответ, и это ощущение покоя заполнило меня после всей этой бури.

Глава 25.

После разговора с Олегом я вернулась к работе, но всё никак не могла перестать думать о Виолетте. Её презрительный взгляд, которым она прошлась по мне, её грязные словечки обо мне… Я не привыкла к таким открытым проявлениям ненависти. Всё это было слишком напоказ, слишком резко, слишком… неприятно. А главное – я не знала, как на это реагировать. Я впервые с таким столкнулась.

Ох, Воронцов, с тобой не будет легко. Совсем не будет.

Олег, словно услышав мои мысли, вышел ко мне, чтобы снова проверить моё состояние. Видя, что я всё равно загоняюсь мыслями, он подошёл ко мне,