Я едва не замурчал от удовольствия. Вот честно. Как довольный жизнью кот, которому для полного счастья не хватало как раз такого прикосновения. Осторожного, нежного, ласкового, наполненного теплом и умиротворением.

– Нет, на полном серьёзе, – пробормотал я, наслаждаясь мгновением кратковременного счастья, не желая, чтобы оно заканчивалось. – Когда мчался сюда, находясь в неведении по поводу тебя и дочки, думал, что сойду с ума. Ты же не позволишь мне свихнуться? Спасёшь от безумия и одиночества?

На слове «дочка» Снежа задержала дыхание, это убедило меня в том, что ей не всё равно.

– Я не хотела, чтобы так обернулось, – разволновалась она. – Не хотела добавлять тебе и Лине новых хлопот. Но Ершов…

– Тише, маленькая, – поймав её дрогнувшую руку, прикоснулся губами, отчего девушка замерла, но отдёргивать не спешила, давая надежду на то, что ей не безразличен тоже. – Я знаю, я всё слышал. И только расстояние уберегло этого упыря от мгновенной расправы. Что только ни подкидывало мне воображение, какие только картины ни рисовало за время пути… Никогда так не боялся, если честно. Я должен был вас уберечь, должен был предвидеть…

– Саш, – позвала она, прервав рвущийся наружу поток раскаяния, – а что ты любишь из еды?

Смена темы была такой резкой, что я завис на пару секунд, пытаясь осмыслить вопрос.

– А что ты можешь предложить? – наконец, выдавил я, чувствуя себя полным идиотом.

Она устала и морально, и физически, а я, вместо того чтобы поддержать, помочь забыть о случившемся, направить мысли в позитивное русло, вновь всколыхнул неприятные воспоминания. Дурак, что ещё сказать, оправдания этому нет.

– Много чего…

От этих слов во рту пересохло. М-м-м, как же многообещающе прозвучало. Конечно, она вряд ли вкладывала в слова двойноё смысл, но моё мужское эго увидело его там, где не было даже намёка на нечто большее, чем просто разговор о еде.

Хотелось стукнуть себя по лбу. Не время и не место думать об этом. Умом я прекрасно понимал, но организму на здравый смысл было наплевать. Так что пришлось сесть немного иначе, чтобы скрыть свою увеличившуюся потребность от любопытного девичьего взгляда.

Так, Бестужев, соберись, твою дивизию. Никогда не было проблем с контролем, и сейчас не должно быть. О чём вообще шёл разговор? Точно, о еде.

– Например? – собственный голос звучал хрипло. – Огласите весть список, пожалуйста.

Услышав знакомую с детства фразу из популярного кинофильма, Снежа улыбнулась.

– Перечислять долго, – пожала она плечами. – Но готовлю я неплохо, и если ты не откажешься от домашней еды, могу предложить в благодарность за спасение сытный ужин, когда вернёмся обратно. Здесь оставаться дольше необходимого, я не хочу.

– А можно два или три? – спросил, состроив умильную физиономию.

Ну, а что? Наглеть, так наглеть. Зато больше времени проведём вместе.

– Можно, – помедлив, кивнула она, – только надо предупредить Лину, я планировала остановиться у неё, пока не смогу выйти на работу…

– Могу предложить для этого замечательного дела свою кухню, тогда и сестру ни о чём не надо будет предупреждать. Кстати, у меня большая квартира и комната для вас с Катюшей найдётся тоже. Что скажешь?

Глава 22

***Снежана

От озвученного Сашей предложения сердце пустилось в бешеный галоп, поддавшись водовороту эмоций. Хотела ли я изменить свою жизнь? Да, хотела. Но было страшно снова оказаться под влиянием мужчины. Я от прошлой своей ошибки ещё не отошла, а тут предлагают такое. Страшно.

– Обещаю не приставать, – улыбнулся он, примирительно вскинув руки, похоже, заметив мои сомнения. – Разве что с просьбами побыть с дочкой. Она у нас такая лапочка. Мне хочется, стать ей настоящим отцом. Ты же не будешь против?

– Конечно же, нет, – мотнув головой, перевела взгляд на спящую кроху, чтобы Бестужев не увидел в моих глазах блеснувших слёз.

Его признание тронуло до глубины души. Всё-таки верный критерий я озвучила Линке на первой консультации. Она выбрала хорошего отца для моей дочки. Такой как Саша не обидит ребёнка и не предаст. Катюша не останется одна, в случае чего. Что же касается всего остального…

Я не претендую на него лично, что бы там ни говорила Лин-Лин по поводу его симпатии ко мне. Сейчас любые мысли об отношениях причиняли боль. Как сложится дальше – предполагать не берусь.

– Только платить за комнату мне пока нечем, – вздохнув, призналась я, и тут же прикусила язык, заметив, как мужчина недовольно повёл челюстью. Злится? Похоже на то. Но сказать я была обязана, чтобы потом не сгорать от стыда, когда придётся коснуться этого вопроса. – Но могу предложить бартер. Ты покупаешь продукты и оплачиваешь коммуналку, а я готовлю и убираю в квартире. Что скажешь?

– Идеальный вариант. Никогда не любил готовить, но вкусно поесть – обожаю.

– По тебе не скажешь, – испытывая облегчение, улыбнулась я. – Обычно по тем, кто обожает поесть – это заметно.

– Я тщательно скрываю свои пристрастия, – рассмеявшись, мужчина встал. – Значит, собираемся? Вам с Катюшей пора обживаться на новом месте, а не сидеть здесь как в клетке, слушая, весёлую компанию за стеной.

– Предлагаешь, оставить их здесь и уехать? – растерялась я.

– А тебя что-то держит?

– Нет, но… – с ответом не нашлась.

А действительно, что мне мешает просто встать и уйти? Ничего.

– Сомневаюсь, что кто-то из ребят позарится на здешние богатства. Замок захлопывается. Я обратил на это внимание. Так что даже поисками ключа утруждать себя не надо. А по поводу посуды и продуктов, которые останутся на столе… Той истеричной дамочке, которая пока значится твоей свекровью, будет куда направить свою энергию по возвращению из полиции.

– А знаешь, ты прав, – согласилась я. – Сейчас только соберу оставшиеся вещи, а то выгнали меня отсюда налегке.

– Вот и договорились. Пойду, сообщу Ангелине, чтобы собиралась. Если, конечно, она не решится остаться.

Саша вышел, а я подошла к шкафу, планируя забрать всё, что мне принадлежит, в том числе и дорогое осеннее пальто, купленное мною на распродаже, из-за которого Ершов едва не вынес мне весь мозг. Видите ли, я посмела потратить такую сумму на себя, а не на семью. Под семьёй он подразумевал исключительно собственную творческую персону, которую нужно было холить, лелеять и баловать.

Причём, это так ловко и незаметно вкладывалось мне в голову из месяца в месяц, что я поверила в подобный бред сама и всегда испытывала стыд за то, что покупала себе новые колготки, взамен штопанных-перештопанных, не говоря уже о белье. Вот как так? Почему