Брат решит убить меня ради своего робота?

Нюхаю, но ещё бы я понимала в этом.

Механически опрокидываю бокал, выпив всё содержимое залпом.

— Ой, — фальшиво ахает Алёна, — робот-алкоголик?

— Рокка ди Монтегросси, — повторяю за братом. — В богатом аромате нотки сладких слив, черешни, шоколадные и ореховые оттенки. Сбалансированное, комплексное с сочным ягодным послевкусием.

Хрень какая-то. Гадость редкостная. Но на Алёну это явно производит впечатление. Она с интересом подходит ко мне.

— Что это за система?

— Не забивай свою чудную головку лишними данными. Просто согласись, она великолепна.

— Яровой, один режим меня не убедит, в том, что проект стоящий.

— Ева? — Константин выжидающе смотрит на меня.

И что я должна сделать? Беру бутылку и наливаю напиток в бокал. Разумеется, делать красиво я этого не умею, так что даже стараться не приходится, чтобы сыграть робота.

— Бестолочь, куда ты столько льёшь? — возмущается Алёна, когда я наполняю бокал доверху.

— Учитывая ваши предпочтения, — говорю я и смотрю на Константина Эдуардовича. — Вы явно нуждаетесь в большей дозе.

Шеф подавляет смех кашлем, а Алёна округляет глаза.

— Это она сейчас пошутила о нас?

— Похоже на то, — кивает Яровой, всё ещё сдерживая смех.

— Кость, давай начистоту, я считаю, что этот проект тебе не нужен. Ты можешь больше. Открой свою лабораторию. Пусть разработают робота посмышлёнее.

Алёна подходит к Константину и почти виснет у него на плече.

А во мне что-то закипает. Куда она свои грабли складывает? А ну, кыш!

— Ваше вино, — механически говорю я и резко протягиваю ей бокал.

— Ты что творишь, жестянка! — визжит Алёна, а рубиновое пятно на её платье расплывается всё больше и больше.

— Сбой моторики, — говорю я и хватаю грязную тряпку около раковины. — Позвольте, я уберу. Режим «уборка» включён.

Начинаю теперь пятно на дорогущем платье тряпкой, а Алёна взвинчивается, разве что пар из ушей не валит.

А Константин… Константин смотрит на меня так, будто разгадал вселенскую тайну.

— Кажется, Ева ревнует, — шепчет он.

Ревнует. Ревнует?!

— Вам показалось, — выдавливаю я, но сердце колотится так, что, кажется, слышно даже Алёне.

— Знаешь, — шеф наклоняется ко мне, пока Алёна вытирается сама, — я начинаю любить эти глюки…

Так и замираю, а вот это уже реально похоже на настоящее признание. Но этого же не может быть? Или может?

Глава 14. Нарушение моторики. Нарушение…

Кажется, перешёптывания шефа добивают Алёну. Она чуть не взвывает:

— Свали в свой ящик, — указывает в сторону коридора.

Бросаю взгляд на Константина, а он еле заметно кивает.

Ладно. Видимо, в следующий раз вместо меня выйдет Ева, а я хоть отдохну от этого идиотизма.

Скрываюсь в подсобке и сажусь на табуретку. Ева мирно стоит в своём саркофаге и ужасающе смотрит в пустоту.

— Сёма, — зову брата через микрофон.

— А, — отзывается он.

— Сделай ей режим ожидания с закрытыми глазами.

— Зачем? Я и так ей имитацию сна добавил, чтобы тебя не спалить.

— Затем, что она кошмарно выглядит, — шиплю. — Ты хоть представляешь, каково мне? Я смотрю на бездыханную себя. У меня жутко открыты глаза, и я совсем не шевелюсь.

— Не подумал об этом, прости, Сень.

— Да ты вообще никогда не думаешь о таких вещах. Короче, лицо моё, фиг с ним, но пусть она тогда будет чуток человечнее, что ли.

Замолкаю, услышав шаги за дверью.

Успеваю встать и спрятаться за короб Евы, когда они открывают дверь в подсобку.

— Ладно, — раздаётся голос Алёны. — Выходи.

— Надо включить её, — поясняет Яровой. — Сзади, на шее есть кнопка.

Жду, когда Ева запустится и скажет, что-нибудь. Мне прямо любопытно, что брательник на этот раз придумает. Сделал же он ей функцию «зевание».

— Чем могу служить, хозяин? — раздаётся мой же голос.

Вздёргиваю брови и чуть не хрюкаю от смеха. Зато вот брат ржёт как конь.

— Сеня, ты бы видела лицо Ярового. Он, кажется, думает, что это снова ты. А-ха-ха.

Хотела бы я видеть, что видел брат через камеру на груди Евы.

— А Алёна эта в бешенстве. Наверное, шеф твой снова её опрокинул.

— Что? — спрашиваю я, как только остаюсь в подсобке одна. — Как это опрокинул?

— Я здесь покопался немного в биографии Ярового.

— Ты ли?

— Ну я, — бурчит Димка. — Да какая разница? Просто интересно стало.

— И что узнали?

— У этой Алёны папашка там, — продолжает Дима, — оч крутой дядя, а ещё он явно криминальный авторитет. Держит всех за… ну, ты поняла, в общем. Дочка типа с ним не общается, а твой шеф её под крыло взял.

— Ну взял и взял. А с чего вы решили, что он её опрокинул? Как по мне, так у них всё было.

— Газеты тоже так писали, но потом говорили, что Яровой не встречается со своими сотрудницами. У него там жёсткие правила. И Алёна подтвердила позже, что у них нет никаких отношений.

— Соврала, — фыркаю. — Что-то между ними точно было.

— Не, — усмехается брат, — ща я те ссылку перешлю, зайдёшь и глянешь, что на камере Евы видно.

Выуживаю телефон из саркофага и включаю трансляцию.

Вот это да…

Яровой по всей гостиной мечется от Алёны, а эта ненормальная преследует его. По-другому это нельзя назвать. А что Ева делает?

Внизу видео замечаю, что андроид что-то держит в руках.

— Какое задание у Евы? — спрашиваю у брата.

— Алёна решила, что из моего андроида можно официантку сделать, — бурчит он.

— И как?

— Сейчас увидишь, — зло усмехается Сёма.

Кажется, в ход пойдут те самые удалённые команды.

Ева приподнимает поднос и бодрым, насколько это возможно, шагом идёт к Алёне. Оу, это будет жёстко.

— Желаете ещё вина? — спрашивает Ева моим голосом, а я передёргиваю плечами, жутко это всё.

— Я б... а, налей мне, — смеётся Алёна.

— Принято. Команда облей меня. Исполнение.

Что?

Но я даже не успеваю удивиться, как Ева берёт бутылку и переворачивает её прямо на голову Алёне.

— Нам крышка…