Риан опустил голову, целуя мою шею и ключицы, снова приласкал меня внизу живота, и мои колени сами раскрылись ему навстречу.

Первое движение вышло у него безумно осторожным и в то же время обжигающим до одури, заставляющим меня выгнуться и вцепиться в его плечи, не сдержаться и простонать в мужские губы.

– Прости, – прошептал Риантан, целуя меня нежно, до комка в горле, замирая на мгновения, чтобы я могла привыкнуть к новым ощущениям. – Обещаю, это последняя боль, которую я тебе причинил.

Что он творит с моим сердцем? Кажется, навсегда и окончательно клеймит его собой.

– Я так люблю тебя, Ари, – и его второе движение, такое же бережное и запредельно яркое, разбежалось по телу пламенем. – Люблю…

– Люблю… – повторила я эхом, откликаясь на происходящее между нами, такое искреннее и горячее, каждой клеточкой, каждым вдохом, позволяя огню, имя которому Риан, полностью поглотить меня.

И все же он сдерживался, я это чувствовала, не торопился и не отпускал себя. Напряженный, вспотевший, горячий… Но когда я жадно двинулась навстречу, в сражении с выдержкой Риантан проиграл. Глухо простонал, впиваясь в мои губы, накрывая долгожданным пламенем. И словно небо обрушилось, так это было ярко и прекрасно, едва мы вместе шагнули за ослепительную черту.

Ошеломленные, тяжело дышащие, не в состоянии двигаться, мы какое-то время лежали и просто смотрели друг на друга, проникаясь произошедшей близостью.

– Вот теперь я точно твой, Ари, а ты – моя, – заявил Риантан и улыбнулся шально и как-то предвкушающе.

– Какой же ты все-таки собственник! – рассмеялась в ответ. – И как я могла забыть.

– Ничего, я буду напоминать очень-очень-очень часто, – пообещал он, целуя мое плечо и спускаясь ниже.

Я выгнулась, чувствуя, как дыхание снова перехватило, а тело вспыхивает сильным желанием, но Риантан неожиданно остановился и вздохнул.

– Что? – встревожилась я.

– Безумно хочу тебя снова, сокровище, но ты наверняка невероятно устала.

– Не настолько, как ты думаешь, мой пламенный мужчина.

– Как-как ты меня назвала? – удивился он, напрочь игнорируя мой ответ.

– Поцелуешь, повторю, – нашлась я, скользя рукой к его животу.

Глаза Риантана вмиг потемнели.

– Дразнишься, значит, – прошептал он уже в мои губы, сгребая меня в объятья. – Ну, держись, сокровище. Не помилую.

И с этими словами, наконец-таки, меня вновь страстно поцеловал.

* * *

Я проснулась от громких голосов за дверью, явно о чем-то споривших.

– О, нет! – простонала я, осознавая, что ни моих родителей, ни Риантана на Тирун-на-таре не удержали абсолютно никакие наши разумные доводы.

Можно было, собственно, и не стараться.

Риан, явно подумав о том же, даже не стал переживать, лишь забавно фыркнул и мгновенно переместился к шкафу, доставая оттуда мой халат. Я едва успела надеть его, когда раздался уже предсказуемый стук в дверь.

Мой мужчина подхватил свои брюки, быстро натянул их и весело мне подмигнул.

– Войдите, – спокойно разрешил Риантан как раз в тот момент, когда я буквально кожей почувствовала напряжение собравшихся за дверью из-за нашего долгого молчания.

Дверь распахнулась, на пороге замерли наши родители.

Небо, представляю, как мы сейчас выглядим! Растрепанные, заспанные, почти не одетые… То-то у них лица такие непередаваемые.

– Мам, пап, отомрите, – первым заговорил Риантан, и я прикусила губу. – Да, в этот раз все именно так, как вы думаете. Мы с Ариадной любим друг друга и собираемся пожениться.

– Дочь, он тебя уже и окольцевал! – выдохнул мой папа, сверкая синими глазами, выдающими сейчас всю непередаваемую гамму его эмоций.

– А ты думал, Диар, мой сын будет ждать? Особенно после того, что нам рассказал Рик?

– Это что же он вам рассказал, отец? – спокойно поинтересовался Риан, находя мою ладонь и нежно поглаживая ее, тем самым стараясь меня успокоить.

– Что, если мы не поторопимся, то на вашу свадьбу не попадем, – усмехнулся нар Шархат, заметно смущая меня своей прямолинейностью. – И смотрю, ни капли не преувеличил. Мне вот еще интересно, как ты уломал помочь занятого и не особо сговорчивого полковника Рейеса с кольцом, Риан.

Тетя Касс едва заметно улыбнулась, переглянулась с моей мамой, словно обе они знали ответ на этот вопрос, но предпочли молчать. И, в отличие от мужчин, держались спокойнее, хотя тоже волновались: тетя Касс нервно теребила волосы, а моя мама постоянно потирала запястье.

В этот момент Риантан, явно решив, что я паникую больше, чем следует, привлек меня к себе.

Все снова уставились на нас, и я опустила глаза, чувствуя, как горят мои щеки.

– Дочь, – тихо позвал папа. – Я переживаю, – признался он, когда я подняла на него глаза и окончательно растерялась.

Еще вчера во время разговора он был выдержанным и спокойным, а сейчас, по ощущениям, готов сорваться ледяным ураганом и все разнести, если меня хоть как-то обидели.

Риантан, похоже, тоже это почувствовал, поэтому отвлекся от меня и перевел невозмутимый взгляд на моего отца.

– Нар Диар, неужели вас так смущает, что я настолько сильно люблю вашу дочь, что не готов ждать и хочу жениться? Она ведь будет со мной счастлива. Или и в этом вы сомневаетесь?

– Меня смущает, что прошло всего трое суток, а вы уже… – Тут папа не договорил и шумно вздохнул.

– У тебя еще и крылья, Ари. Один сюрприз за другим!

Ой! Опять они вырвались наружу незаметно для меня, когда клубок моих эмоций и чувств зашкалил. Про крылья я уже знала и даже успела рассмотреть, как следует, а вот контролировать их появление или исчезновение, пока не научилась. Не до этого мне было, всю ночь сгорала в жарких ласках Риантана.

Мама погладила взволнованного отца по плечу и посмотрела на нас, но удивленной и донельзя встревоженной она не выглядела.

И только тут я поняла, как ошиблась, думая, что тогда, во время разговора с Риантаном и мной, она не использовала свою интуицию! Просто моя чуткая и понимающая мама не стала в тот момент вмешиваться в наши отношения, дав нам возможность самим разобраться, считая это правильным.

– Я больше не смогу без Риана жить, так люблю, – сказала тихо.

– Никому не отдам. Ари моя, – отрезал Риан, обнимая еще крепче и вспыхивая огнем.

– Да, угомонись ты, сын, никто же не против! – фыркнул нар Шархат. – Диар, скажи это и ты ему, а то он готов силой полыхнуть, словно ему тринадцать.

Мой отец перевел взгляд на нас.

– Раз это любовь, и вы уверены