— Конечно, — с готовностью ответила Кейт. — Только надо будет позвонить миссис Бомон, она забеспокоится, если меня всю ночь не будет.

     — Как я понимаю, это не в твоих правилах.

     — Нет, конечно.

     Миссис Бомон была признательна за сообщение, хотя Кейт говорила коротко, чтобы не занимать телефон.

     — Есть хочешь? — спросил Бен, когда она вернулась.

     — Это значит, что ты хочешь?

     Он усмехнулся

     — Тебя не обманешь! Давай сделаем бутерброды. От обеда должно было остаться мясо, а телефон есть и на кухне.

     Хорошо, что появилось занятие. Кейт намазывала маслом хлеб, Бен резал жареное мясо и показывал, где взять хрен и горчицу.

     Они ужинали на кухне, и тут позвонил Алекс. Насторожившись, Кейт слушала, как Бен успокаивает зятя, что сын спит и все в порядке, потом он положил трубку и с тяжелым вздохом сел.

     — Она все еще рожает. Алекс говорит, она держится молодцом, чего не скажешь о нем.

     — Ему труднее, чем другим отцам, ведь он врач.

     — Да. Возьми еще бутерброд.

     — Не могу. — Кейт вздохнула, аппетит у нее пропал.

     — Я тоже. — Бен сжал зубы. — Пусть только Касси справится. Подумать не могу, что...

     — Вот и не думай, — твердо сказала Кейт. — Пошли. Посмотрим телевизор, поиграем в «каракули» или еще во что-нибудь.

     К ее удивлению, Бен с энтузиазмом принял предложение.

     — Сто лет не играл, аж заржавел, — усмехнулся он. — Обычно я не так провожу время с девушками.

     — Неплохо для разнообразия, — сказала Кейт и уселась за доску, пока Бен сбегал проверить Ангуса.

     — Выбыл из игры, — доложил он, вернувшись. — Кейт, хочешь выпить?

     — Лучше попозже сварю кофе.

     — Хорошая мысль. Не заснем.

     Бен оказался азартным игроком, Кейт наслаждалась. Ангус спокойно спал, но после второй игры Бен предложил сварить кофе и просто поговорить.

     — Будь моей Шехерезадой, расскажи что-нибудь.

     — Сказку? — сухо поинтересовалась Кейт.

     — Нет, никакой фантастики, пожалуйста. Историю Кейт Харкер. — Он включил кофеварку, оперся о стойку и ободряюще улыбнулся. — Расскажи, почему ты променяла метрополию на Пеннингтон.

     — Я же говорила. Повышение.

     — Я слышал. Но уверен, что есть кое-что поважнее. Начистоту, Кейт. Беда с мужчиной?

     Ее глаза вспыхнули.

     — Я должна была догадаться, что ты так подумаешь.

     Бен покачал головой.

     — До сегодняшнего дня не думал.

     Она поставила на поднос кружки, молоко, сахар, потом бросила через плечо хмурый взгляд.

     — Что ты этим хочешь сказать?

     Бен снова оперся о стойку.

     — Здесь нет деревянных подставок на полках, так что я чувствую себя в безопасности. В «Хардакрисе» с пучком на голове, в этих роговых очках, не говоря уж о ледяном приеме, ты не показалась мне секс-бомбой. Сегодня — с распущенными волосами и макияжем — совсем другое дело. Теперь я понял, что Дэн имел в виду.

     — Дэн? — Кейт напряглась.

     — Он сказал, что у. его бабушки живет потрясающая девушка, волосы полметра длиной и огромные синие глаза.

     — С перепугу показалось, — язвительно усмехнулась Кейт. — Это у Дэна синий глаз, у меня серые. Он мой синяк надолго запомнит. Кофе готов?

     Бен переставил кувшинчик на поднос и понес его в комнату.

     Они уселись в разных концах дивана и молча пили крепкий черный кофе. Потом Бен отставил кружку и откинулся на спинку дивана.

     — Ну, Шехерезада, приступай. Расскажи про этого мужчину.

     — Зачем тебе? — нахмурилась Кейт.

     — Если тебе нужно склеить разбитое сердце, я как раз тот человек.

     Она хихикнула.

     — Жаль разочаровывать, но с сердцем все в порядке. По крайней мере, с моим.

     — А-а, ты разбила сердце ему.

     — Опять ошибся.

     — Становится все любопытнее. Объясни, — .скомандовал он и опустился поглубже.

     Кейт допила кофе.

     — Что ж, расскажу. Но предупреждаю, будет скучно.

     — Уверен, что нет. Давай. Ты умеешь рассказывать, мы с Ангусом слышали.

     Она засмеялась.

     — Жили-были четыре девушки. Они учились в одном университете, окончив его, жили в одной квартире, искали работу, потом двигали каждая свою карьеру.

     Кейт и Элли были знакомы еще со школы. Квартет дополняли Лиз и Эмма, и все они очень дружили. Элли работала в банке, Лиз — в воскресной газете, Эмма начинала в независимой телевизионной компании, а Кейт, естественно, в «Хардакрисе».

     — И что же произошло?

     — Несколько лет ничего особенного не происходило. У нас у всех были приятели, у кого больше, у кого меньше. Например, Эмма всегда балансировала между, по меньшей мере, тремя мужчинами, у меня и у Лиз было по одному. Но несколько месяцев назад эта сказка закончилась. Самая тихая из нас, Элли, встретила любовь на всю жизнь и заговорила о свадьбе.

     — Когда вокруг болталось столько парней, вы все друг другу мешали?

     — О да. Но я часто уезжала на уик-энд в Гилфорд, Эмма и Лиз иногда ночевали у своих возлюбленных, так что по воскресеньям квартира принадлежала Элли. И вдруг все изменилось.

     Как-то вечером Кейт пришла с работы домой усталая, со стертыми ногами, и ее встретила разъяренная Элли. Она кричала, что Кейт разбила ей жизнь, причем в таких выражениях, что Кейт наконец тоже вышла из себя. Но ничто не могло убедить Элли, что не Кейт — та ядовитая змея, которая украла у нее Николаса. Она кричала, что поняла бы, если б это были Лиз или Эмма, но не такая старомодная толстуха, как Кейт.

     — Милая крошка, — с отвращением дал свою оценку Элли Бен. — А кто такой этот Николас?

     — Высокий, симпатичный, вежливый, работал где-то в Сити — тебе знаком такой тип людей. Элли — хорошая девушка, но скорее английская роза, чем секс-бомба. — Кейт вздохнула. — Преступницей оказалась Эмма. Рыжая, эффектная, она не могла не привлекать мужчин, а Ник, несмотря на облик порядочного клерка, — нормальный парень с полным набором гормонов. Об остальном догадайся сам.

     — Конец квартету.

     — Да. Ник сбежал, я перебралась в Пеннингтон, Эмма и Лиз нашли себе другую квартиру, Элли уехала домой к родителям.

     — Она извинилась перед тобой?

     — Более или менее. Однако прошлого не вернуть. — Кейт пожала плечами. — Жаль, конечно. Но жизнь продолжается.

     — А ты встречаешься с парнями, которых там оставила?

     — Нет. Здесь я начала все с чистой страницы. Элли меня очень задела — мы же знали друг друга с детства. Ее прощальные оскорбления засели у меня в памяти, как заноза. Но с Эммой и Лиз я контачу.