— Прости, — прошептал он.

— За что? — подняла свои красные глаза и посмотрела на него.

— За то, что не смог спасти тебя, — тихо ответил брат, гладя костяшками по лицу.

Из его глаз пошли слезы, которые я вытерла пальцем. Мое сердце обливалось кровью от такой картины. Мне было больно на него смотреть.

— Я не обижаюсь на тебя, — ответила ему, заглядывая в глаза. — Лукас, почему мама не верит мне? Я не приглашала Науэля к себе.

— Тебе верю я, Моника, — выдохнул брат. — Обещаю, что не дам тебя в обиду. Никогда.

После я попросила Лукаса остаться у него до утра, на что брат обрадовался. Я спала рядом с ним, положив голову на грудь. Заснуть я опять не могла, потому что в голове крутилось продолжение изнасилования. Если бы никто не успел, что было бы со мной сейчас? Как бы я смогла жить после этого? А жила бы я? Хорошо, что мне не надо отвечать на эти вопросы.

Сегодня утро четверга. Насыщенная неделька получается. Проснувшись в объятиях Лукаса, я улыбнулась и пошла к себе в комнату, чтобы собраться в школу.

В зеркале на меня смотрела девушка с красными от слез глазами, и синеватой щекой. Нужно было лед приложить. Теперь буду ходить вся побитая. Замазала, как смогла, тональником. Быстренько ополоснувшись, я надела форму, как прилежная школьница, взяла портфель и пошла вниз, надеясь никого из родителей не застать. Но моим надеждам не суждено было сбыться. Мама и папа сидели на кухне и завтракали. Увидев меня, мама бросила грозный взгляд, но, ни слова не сказала, а папа просто просмотрел, скривившись какой-то своей мысли.

Я прошла мимо кухни, и начала обувать туфли.

— Завтракать иди, — грозно сказала мама.

— Спасибо, не голодная. Я в школу, — открыла дверь, и выбежала, пока она не начала кричать по этому поводу.

Около ворот уже стояла машина, сев в нее, включила музыку и прикрыла глаза. Когда машина тронулась, я открыла глаза. За рулем сидел папа.

— Я думала, что поеду с водителем, — сказала я, вытащив один наушник, но смотрела не на папу, а в окно.

— Моника, прости, — сказал папа. — Мы… мы…

— Вы просто обвинили меня в том, что я не делала. Все хорошо пап, можешь ничего не говорить, — я надела второй наушник, чтобы не слушать папу.

Разве родители могут обвинять своего ребенка в таком? Мне всегда казалось, что мама и папа это те люди, которые всегда будут на твоей стороне, чтобы ты не сделал. Люди, которые любят тебя, ни смотря, ни на что. Люди, которые будут поддерживать тебя всегда и всюду. Сегодня убедилась, что это все обман, просто фантастика.

Когда машина остановилась около школы, не говоря ни слова, я вышла. Папа вышел следом.

— Моника, давай поговорим.

— О чем пап? — я повернулась и посмотрела на него. — Меня чуть не изнасиловали, а вы обвиняете меня! Почему? Скажи мне, почему вы обвиняете меня?

— Мы не… просто он сказал, что ты позвала его к себе, — начал неуверенно говорить он.

— И вы больше верите какому-то парню, нежели своей дочери? — перебила его. — Пап, он ударил меня кулаком по лицу, он завязал мне глаза, пап у меня была истерика. Неужели вы не видели, в каком я была состоянии? — я ревела, вытирая слезы ладошкой.

— Моника, — папа скривился, но молчал.

Поняв, что он ничего мне не скажет, я развернулась и пошла. Не верят они мне! Как так можно? Неужели я похожа на девушку, которая спит со всеми подряд? Всегда старалась быть хорошей и милой, всем помогать, не грубить, быть вежливой и доброй. А что я получила взамен? В школе вечно достают, дома кричат, и не верят мне. Я ни разу не обманула маму и папу! А тут…

Когда я была возле лестницы, меня остановили, схватив за руку. Повернулась. Передо мной стоял Андреас и Эдгардо, и обеспокоенно смотрели на меня.

— Отпусти, — тихо попросила я, пытаясь сдержать слезы.

— Что случилось? — спросил Андреас.

Я замотала головой в разные стороны, показывая, что не хочу говорить. Потом и вовсе села на ступеньку и разревелась. Благо людей еще не было. Андреас сел около меня, и притянул к себе. Я уткнулась ему в бок, одна его рука покоилась на моей талии, а вторая гладила мою руку.

Когда я более-менее пришла в себя, услышала тихие разговоры. Оторвавшись от Андреаса, посмотрела на школьный двор. Все, кто пришел, смотрели на нас. Мне было неприятно, что все пялятся, поэтому опустила глаза на свои пальцы.

— Моника, скажи, что случилось? — взяв мою руку в свою, спросил Андреас.

— Да так, — отмахнулась от него.

Не хочу, чтобы он знал. Не хочу вообще с ним видеться, не хочу влюбиться в него по уши, а потом реветь в комнате, после расставания. Хотя, мне кажется, что я уже влюбилась в него, что я уже буду плакать из-за расставания.

— Моника, быстро сказала мне, что случилось, — рыкнул Андреас, привлекая мое внимание к себе.

— Да отстань ты от меня! — крикнула я и вырвала руку. — Чего ты ко мне пристал? Хватит, я не могу так больше, — последнее я сказала тихо.

Встав со ступенек, начала икать Лусию, надеясь, что она уже пришла. Я спустилась со ступеньки и пошла к выходу. Буду там ее ждать. Но я не успела сделать и трех шагов по направлению к выходу, как оказалась в воздухе, а после и на плече.

— Ой, — только и сказала я. — Андреас, отпусти меня, — ударила его по спине.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, — погладил меня по внутренней стороне бедер, от чего у меня пошли мурашки. — Не переживай, я тебя не убивать несу, а просто поговорить. Другими методами ты со мной разговаривать не хочешь.

Я была в шоке. Это первая длинная фраза, которая прозвучала в мою сторону. Мда. Конечно, висеть вниз головой было не самое приятное ощущение, а учтя и то, что я устала и хочу есть, дали о себе знать тем, что у меня закружилась голова, когда Андреас поставил на пол. Мы стояли на поляне, около дуба. Кроме него и Эдгардо, здесь было еще около пяти парней, и не одной девчонки. Я облокотилась о дерево и медленно стала сползать вниз. Андреас подхватил меня и помог присесть на зеленую траву.

— Откуда у