Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 113

Он перевел взгляд на поляну, центральную часть сада Ночи. Самой живописной частью сада считался грот. Ручей, наполнявший пруд, затем уходил под землю, скрывался под полянкой и извилистой тропой, прежде чем вновь появиться на свет в том месте, где тропа исчезала в саду Посейдона.

Глаз художника бессознательно отмечал линии, масштаб, расстояния: план сада приобретал законченные очертания, словно начертанный самим дизайнером. Продолжая сидеть на берегу пруда со стрелой в руках, Джерард еще раз оглядел поляну и нахмурился.

Для соблюдения оптического баланса здесь должно что-то стоять: статуя в нише или нечто подобное. Но вместо этого противоположный берег представлял собой густую массу ползучих растений ... или это не так?

Джерард поднялся и подошел поближе. Вблизи стало ясно, что перед ним две плакучие ивы, до самых вершин увитые лозами. Стоило отодвинуть зеленую вуаль и заглянуть внутрь, как перед ним открылось то, что когда-то было мирной и безмятежной беседкой, в которой приятно сидеть и любоваться фонтаном посреди пруда.

Джерард огляделся по сторонам, в полной уверенности, что оказался прав: именно таким был оригинальный замысел. Теперь, однако, ползучие растения разрослись буйно, как в джунглях, превратив беседку в зеленую комнату, потайную, скрытую ... и часто посещаемую.

Пол был устлан толстым слоем соломы, покрытым мягким пожелтевшим мхом, увядшими цветами, головками лаванды и другими травами.

Идеальное место для любовных свиданий. Цветы и травы не так уж сильно высохли, а тюфяк из мха был совсем недавно разворошен.

Джерард услышал шаги. Кто-то шел по тропинке к тому месту, где находился он. Это Барнаби.

Джерард опустил зеленый занавес. Кажется, он догадался, кто использовал зеленую комнату для ночных встреч с любовником.

Под арочным входом появился Барнаби.

– Не повезло, – поморщился он.

Джерард иронически скривил губы.

– Стрела пущена со слишком далекого расстояния, – пояснил он, протягивая стрелу.

Барнаби уселся на берегу пруда и принялся вертеть ее в руках. Лицо его все больше мрачнело.

– Я вижу здесь определенный умысел.

– Все те, кого убийца выбрал жертвой ... – Джерард помедлил. – Любили Жаклин?

Барнаби кивнул, пробуя пальцем острие наконечника.

– Верно, но, думаю, дело не в этом. То есть не совсем в этом.

– Если я не прав, тогда, может, объяснишь?

– Я еще могу объяснить убийство Томаса и покушение на тебя близостью к Жаклин, но при чем тут ее мать?

– Мы уже ответили на этот вопрос, – отмахнулся Джерард, выходя из беседки.

– Возможно, но мы должны помнить то, что известно всем. Всех нас связывает стремление защитить Жаклин.

– И это означает, что ты тоже в опасности, – задумчиво пробормотал Джерард.

– Возможно, но не я представляю самую страшную угрозу, а ты. Именно ты – ключ к освобождению Жаклин: без тебя не будет ни портрета, ни ее оправдания в глазах окружающих.

Джерард остановился и задумался, пытаясь оценить правоту слов приятеля. Может, Барнаби не прав и убийца просто ревнует его к Жаклин?

Барнаби вгляделся в лицо Джерарда и скорчил гримасу.

– Так или иначе, нам придется вернуться в Лондон.

– Лондон? – опешил Джерард. – Но почему?

– Потому что покушение обязательно повторится.

– По-моему, я в полной безопасности, – отмахнулся тот, – тем более что теперь мы будем настороже.

– Да и нет: что, если убийце не важно, умрешь ты или только лишишься возможности закончить портрет? Поверь, есть много способов этого добиться, и мы совершенно бессильны предотвратить несчастный случай. Уверен, что желаешь рискнуть?

Воображение Джерарда мгновенно разыграл ось: он тут же представил несколько подобных способов: поджог дома, нападение на Жаклин ...

Барнаби угрюмо нахмурился.

– Какие бы аргументы ты ни приводил, один факт по-прежнему неизменен: пока портрет не закончен, Жаклин остается в плену. Ты, и только ты, способен ее освободить.

Джерард уставился в ясные голубые глаза Барнаби, тяжело вздохнул и кивнул:

– Ты прав. Значит, Лондон. Мы, Миллисент и Жаклин.

– Когда? – спросил Барнаби, вставая. – Ты сумеешь закончить портрет там?

– Конечно. Главное – фон. Потом пойдет быстрее и легче. Если следующие два дня я буду занят только работой, на третий мы сможем уехать.

– Значит, через два дня? – уточнил Барнаби.

Джерард кивнул. Ему самому не терпелось поскорее увезти Жаклин на безопасную территорию. Друзья направились к дому.

– Думаю, не стоит пугать дам, – заметил Барнаби. – Объясним все Трегоннингу и придумаем предлог для посещения столицы.

– И придумывать не надо, – объявил Джерард. – Я уже сказал Жаклин, что для портрета требуется новое платье.

– Превосходно! – обрадовался Барнаби, взбегая на террасу.

Следующие два дня Жаклин не знала ни минуты покоя.

С самой смерти ее матери в доме не царило подобной суматохи.

Они все отправлялись в Лондон: Жаклин, Миллисент, Джерард и Барнаби. По крайней мере, именно так сказал отец за обедом на второй день после бала. Очевидно, Джерард поговорил с ним о необходимости сшить новое платье для портрета, и отец согласился не только на путешествие, но и на предложение Джерарда закончить портрет в городской студии.

До этого она выезжала только в Бат и никогда не была в столице. Теперь же благодаря Джерарду ей и Миллисент приходилось совершить невозможное, чтобы за такой короткий срок приготовиться к путешествию и пребыванию в городе: Джерард дал им всего полтора дня. Что возьмешь с мужчин! Разве они понимают, сколько времени надо, чтобы сложить платья, выбрать и упаковать шляпы, туфли, перчатки, шали, ридикюли, чулки, драгоценности и все другие аксессуары, необходимые для достойного появления в городе!

Она и Миллисент были едины в своей решимости не посрамить род Трегоннингов. Им наверняка предстоит встретиться с родными Джерарда, известными своей элегантностью и изысканностью. Не хватало еще показаться жалкими провинциалками, деревенскими простушками!

Кроме того, нужно было препоручить кому-то управление домом.

Жаклин почти обрадовалась, когда Джерард заперся в старой детской. После объявления о поездке он оттуда не выходил ни на ужин, ни на завтрак, ни на обед следующего дня.

Конечно, по ночам она приходила к нему. В первую ночь, обнаружив, что его нет в спальне, она потихоньку поднялась наверх, бесшумно прошла мимо комнаты Комптона и открыла дверь детской.

Ночь была теплой и душной. Одетый в одни бриджи, босой, ·он стоял перед мольбертом. Как и раньше, она почувствовала, что мгновенно отвлекла его от работы, и скрыла коварную усмешку.

Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 113