Филипп кивнул:

— Конечно. Но он делал это добровольно. И я заранее предупредил его. Поэтому вряд ли ты сможешь оправдать предателя. Но зато ты сможешь вдоволь налюбоваться на его казнь, — он усмехнулся, — жаль, что ты не захотела выйти за него замуж. Я искренне расстроен этим, Валери.

— Филипп! — Сафи вылезла из кареты и подошла к нему, — Филипп, я тоже прошу за мессира. Прости его. Ты же знаешь, против игры Вали редко кто может устоять. Мы честно нахимичили с ней в Мадриде. И здесь не обошлось без помощи химии. У мессира не было шансов.

— Это ложь, Сафи, — он потрепал ее по волосам, — моя сестрица ослушалась меня. И все вы ей помогали. И ты тоже. И ваш мессир. Так что прощайтесь с ним, хоть мне и жаль, что все так вышло.

— Ты не сделаешь этого! — Валери отступила на шаг, закрывая собой Хуана, и сжала кулаки, — ты превратился в тирана! Ты мешаешь мне быть счастливой! Ты стал не братом, а врагом! Если ты хоть пальцем тронешь Хуана, я навсегда возненавижу тебя!

Филипп рассмеялся:

— Я обещаю не трогать его пальцами, — сказал он сквозь смех, — вряд ли это понадобится. Но ты сделала свой выбор. Выбрала достойного себя человека. Думаю, что я оставлю тебя пожинать плоды этого выбора. И вряд ли захочу помочь тогда, когда тебе потребуется помощь.

— Мне никогда больше не потребуется твоя помощь, — прошептала Валери, — мы были вместе столько лет, и я всегда боготворила тебя! Но ты сумел убить все, что было между нами! Если ты тронешь Хуана, я прокляну тебя!

Он склонил голову на бок и хотел ответить, но тут дон Хуан, которому надоела эта перепалка, отстранил Валери и подошел к Филиппу:

— Не стоит защищать меня, Валери, Лучше езжай домой. Мы с доном Филиппе сами решим все наши споры.

Валери нервно рассмеялась:

— Ты думаешь, что он будет честно сражаться с тобой? Хуан, да ты не знаешь Филиппа! Ты даже не подозреваешь, кто он на самом деле! Я говорила тебе, но ты не верил! Филипп клялся не использовать свои умения в личных целях, клялся на крови! Но...

— Вали! — прервала ее Сафи, но Валери не слушала:

— Филипп, давай же, покажи, на что ты способен! И все ради того, чтобы заставить меня делать только то, что хочешь ты!

— Замолчи, — сказал он тихо.

— Валери, я хорошо знаю, о чем идет речь, но прошу тебя не вмешиваться, — сказал дон Хуан.

Но Валери не слышала его, она вся дрожала, щеки ее пылали, и обращалась она только к Филиппу:

— Ты возомнил, что ты — бог! Майрут предупреждала, что такое бывает с сильными людьми! Ты клялся, что не станешь применять силу, но ты все время следишь за мной, ты заставляешь меня делать то, чего я не хочу! Ты готов применить силу ради убийства!

— Готов. Особенно если ты сейчас же не замолчишь!

— Я не замолчу! В чем я виновата? В том, что полюбила не того, кто понравился тебе? В том, что не хочу выйти за того, кого ты для меня присмотрел? Что-то пошло не так и маленькая Вали посмела иметь свое мнение, не такое, как у тебя?

— Замолчи, Вали! — он схватил ее за плечи и сильно встряхнул, — если ты не замолчишь, то каждое твое слово будет убивать твоего Хуана, но медленно и болезненно. Ты знаешь, как такое бывает!

— Ты не сделаешь этого!

— От чего же? — он поднял руку и сжал кулак. В этот же момент дон Хуан согнулся в три погибели от резкой боли и со стоном упал на землю.

— Прекрати! — закричала Валери.

Но он не прекратил. Валери сжала губы, смотря, как Хуан борется с болью. Когда боль утихла, она подошла и встала рядом с ним на колени, пытаясь ему помочь. Лицо его было белее мела, глаза закрыты, он боялся пошевелиться, даже почувствовав ее руки на своих плечах. Он хорошо знал, о чем говорит Филипп, и однажды видел это в действии. Он отлично знал, с кем связался, но не ожидал, что Филипп применит свои умения против него. Валери попыталась поднять его, обняла, чувствуя его дрожь, но тут ее остановил оклик Филиппа.

— Отойди, — сказал Филипп.

Валери в испуге отпрянула от Хуана, оставив его одного.

В темноте кареты Катрин зажала рот ладонью, чтобы не закричать. В отличии от дона Хуана, она не подозревала до этого момента, с кем имеет дело.

— Прекрати, Филипп, — сказала Сафи и коснулась его руки, — все же не стоит этого делать. Есть и другие способы его убить. Более приемлемые.

Валери молчала. Филипп разжал руку:

— Почему же? Мне хочется, чтобы моя любимая сестренка посмотрела, к чему приводят необдуманные действия.

— Ты не станешь делать этого, — повторила Сафи.

— Придется и тебя попросить молчать, — ответил он.

Сафи испуганно закрыла рот и уставилась на дона Хуана, поднявшегося на колени и пытавшегося заставить работать ослабевшие ноги.

— Теперь я могу надеяться, что моя сестрица выслушает меня, — Филипп усмехнулся, — и, больше того, будет более сговорчива. Есть два варианта развития событий. Первый, Валери, заключается в том, что ты прямо сейчас садишься в карету и показываешь мне путь к укрытию, где живет твой ненаглядный охотник за приданым. Мы едем туда, и я обещаю быть гуманным к нему. Он умрет быстро. При этом я отпущу дона Хуана на все четыре стороны.

Валери покачала головой, но Филипп поднял руку и она в ужасе остановилась.

— Второй вариант: я отпускаю тебя и твоего Родри. Вы можете делать все, что угодно. Даже пожениться. Вы никогда меня не увидите. Но и помощи от меня тоже не жди. Этот вариант тебе нравится больше?

Валери кивнула.

— Отлично. Но за это ты смотришь, как я медленно убиваю дона Хуана. Будучи человеком добрым, я позволю тебе уйти с финальной стадии и добью его в одиночестве.

— Нет! — прошептала она, — прошу тебе, нет!

Это была ее ошибка. Каждое ее слово причиняло дону Хуану нечеловеческую боль, он снова упал в траву и затих, когда Валери в ужасе замолчала.