Александр действительно был во дворе. Он только что спешился со своего гнедого и передал поводья конюху. Неожиданно на него налетел восторженный вихрь из муслина и кружев.

- Танечка! – Его руки сомкнулись вокруг тонкой талии сестры.

Легко оторвав девушку от земли, он закружил ее в воздухе и, поставив на землю, заглянул в сияющие голубые глаза. Какое-то сильное чувство стеснило грудь, затрудняя дыхание. Совершенно не отдавая себе отчета в том, что делает, он склонился к ней и запечатлел на трепещущих губах нежный поцелуй. Оторвавшись от нее, Саша потрясенно замер, не выпуская девушку из своих объятий. Татьяна не меньше его была ошеломлена произошедшим.

- Прости. Прости меня! Я не имел права… - его руки разжались, и он отступил от нее на шаг.

Таня приложила ладонь к губам, на которых еще горел его поцелуй. Она давно поймала себя на том, что отнюдь не сестринскую любовь питает к своему красавцу брату. Боже! Грех-то какой! Оба смущенно молчали, не зная, что сказать друг другу.

Анна Никитична, вышедшая на крыльцо вслед за дочерьми, чтобы встретить своего первенца, стала свидетельницей этого поцелуя. В последнее время она часто замечала, какими глазами Александр смотрит на Татьяну. Что ж, видимо, пришло время открыть правду, пока эти двое не наделали глупостей, - подумала она.