Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 74

Она ожидала, что Феликс продолжит шутить и дальше, но вместо этого он вздохнул и покачал головой со словами:

– Ах, милая моя Елизавета Фёдоровна, лучше бы вы приняли те ухаживания Николя. И кто знает, быть может, тогда бы этот ужасно сложный для нас всех год прошёл совершенно иначе.

– Я правда не припоминаю никаких ухаживаний. – Лиза смущённо изучала рассеянным взглядом узор на крышке золочёного стола. – Вам, верно, показалось.

– Воля ваша, – Феликс взглянул на дверь в ожидании брата. – Не стану смущать вас сверх меры, раз вы сами предпочли о том позабыть.

Бельская же осмелилась украдкой посмотреть на Алексея Константиновича. Тот сидел с совершенно прямой спиной и невозмутимым выражением лица. Будто статуя без эмоций. От этого Лизе сделалось ужасно неуютно. Уж лучше бы он осудил её за то, что не упомянула об интересе Николая в её адрес. А теперь он наверняка думал, что она ветреная девица, которая обманом притащила его сюда в качестве благовидного прикрытия, только чтобы повидаться с бывшим ухажёром.

– Как поживает Зинаида Николаевна? – попыталась она перевести беседу в более безопасное русло. – Ваш дворецкий спрашивал, хотим ли мы уведомить её о своём приезде.

– Матушка отдыхает у себя. – Феликс добродушно улыбнулся и опередил очевидный вопрос следующим комментарием: – Нервы-с. Она всё не может успокоиться. Переживает за Николя из-за этой истории с проклятием. – Он заметил, как удивлённо Лиза приподняла брови, и охотно пояснил: – Мой предок, будучи потомком князя Юсуфа Мурзы, правителя Ногайской орды, поступил на службу к Ивану Грозному, отказался от ислама и принял христианство. Но в ту же ночь во сне ему явился пророк Мухаммед и проклял его за вероотступничество. – Феликс картинно развёл руками, будто участвовал в театральной постановке. – Согласно этому проклятию, в каждом поколении рода Юсуповых до возраста двадцати шести лет доживёт лишь один потомок мужского пола. Всего один продолжатель рода. Вообразите. И до сего времени это пророчество сбывалось. Страшно звучит, не так ли?

– Вынуждена с вами согласиться, – ответила Лиза, а сама невольно подумала о том, что, вероятно, именно это роковое стечение обстоятельств и помогло Юсуповым приумножить своё состояние в руках одного наследника, а не распылять его среди десятков отпрысков.

– Так вот, Николя в минувшем месяце исполнилось двадцать пять, – Феликс понизил голос, будто не хотел, чтобы его услышал кто-то из домашних. – Мамá себе места не находит. Всё твердит про это пророчество моему брату. А он, горячая голова, уверяет, что всё хорошо, а сам себя вовсе не бережёт. – Младший Юсупов саркастично усмехнулся, но этот смех показался Лизе излишне нервозным. Феликс же, смущённый тем, что вдруг затронул болезненную семейную тему при посторонних, поспешил сменить предмет разговора: – Я полагал, что Оленька вам эту историю рассказывала.

– Возможно, – улыбка Бельской вышла виноватой. – Не припоминаю.

Наверное, вид она при этом имела ужасно смущённый, поэтому в разговор вмешался Алексей Константинович, за что Лиза была ему безмерно признательна.

– Не сочтите меня грубым, Феликс Феликсович, но я врач и имею пагубную склонность к излишней прямолинейности, – Эскис говорил спокойным тоном, и ни единой эмоции невозможно было прочесть в его облике. – И пришёл я к вам как лицо, искренне сочувствующее и причастное к вашей утрате, поэтому позвольте высказаться.

Кажется, его витиеватое вмешательство заинтриговало младшего Юсупова.

– Извольте. – Глаза Феликса озорно блеснули, когда он с улыбкой бросил короткий взгляд на Лизу.

– Ваша уважаемая матушка имеет массу поводов для переживаний в эти дни, – столь же невозмутимо и вежливо продолжал Эскис.

Бельской почудилось, что то, как осторожно он подбирает слова, ужасно напоминает прогулку по тонкому льду в апреле.

– Слухи о родовом проклятии среди этих тревог, очевидно, занимают последнее место. Ольга Николаевна скончалась менее трёх недель назад, а всем нам известно, какую нежную материнскую любовь Зинаида Николаевна питала к ней.

Улыбка Феликса медленно угасла по мере того, как Алексей говорил.

– Вынужден с вами согласиться. – Он рассеянно пригладил и без того идеально напомаженные волосы. – Маменька глубоко скорбит. В нашей Оленьке она видела не просто воспитанницу и племянницу, а в какой-то мере и дочь, о которой всегда мечтала. – Он вновь улыбнулся, пряча за этой усмешкой собственную внезапную нервозность. Лизе даже показалось, что Феликс чувствует себя неуютно под пристальным взглядом Эскиса. – Papá[23] рассказывал, что матушка так ждала девочку, будучи второй раз в положении, что всё приданое оказалось розовым. А на свет появился я. Только вообразите.

Младший Юсупов в своей живой непосредственности вновь показался Лизе чрезвычайно обаятельным юношей. Таким, с кем охотно заведёшь дружбу, даже не задумываясь о баснословном состоянии его семейства.

Но на Алексея это никакого действия не возымело. Он ответил с той же невозмутимостью, не позволяя отклониться от задуманной темы:

– Могу представить, как тяжело переживает княгиня. Для Елизаветы Фёдоровны смерть подруг стала настоящим ударом. Мне пришлось оказать ей посильную помощь и выписать действенные успокоительные капли, которые я заказываю прямо из Германии. Я бы предложил и Зинаиде Николаевне свои врачебные услуги, но вряд ли у неё нет проверенного доктора. – Он позволил себе вежливую улыбку, но даже слова Феликсу вставить не дал. – По той же причине я и привёз к вам Елизавету Фёдоровну. Вместе, полагаю, любое горе пережить легче.

– Полностью с вами согласен, – громко объявил Николай Юсупов, стоило его высокой фигуре возникнуть в дверях.

– Николя! – Бельская с взволнованной улыбкой поднялась к нему навстречу.

– Mon cher ami[24], – Николай на ходу раскрыл объятия и заключил в них Лизу быстрее, чем она успела сообразить, что подобное поведение совершенно недопустимо.

Но радость от встречи пересилила все прочие доводы.

Она позволила Николаю обнять её, а после – поцеловать по очереди обе руки.

– Дайте же взглянуть на вас. – Она отстранилась, но стоило ей повнимательнее рассмотреть старшего наследника Юсуповых, как Бельская ощутила неуютную тревогу. – Мой друг, вы так бледны. Вы не заболели?

– Непростые дни выдались, – без подробностей ответил он, а затем заявил: – А вы ещё прекраснее, чем прежде, Елизавета Фёдоровна. Клянусь, что прятать вас от общества в Смольном – настоящее преступление. Вы без труда могли бы затмить первых красавиц Петербурга.

Николай и вправду показался ей несколько измождённым. Лиза приметила тёмные круги вокруг глаз и морщинки, которых прежде не было.

В остальном Николя остался таким же, каким она его запомнила: высоким, видным и глубоко аристократичным.

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 74