— Тебе не нужна эта девушка, Альфред! — коротко сказал он. — Ты сам отказался от нее во имя своих принципов, а я не собираюсь делать того же по своей воле, и намерен все сделать ради ее блага. Ты же уже связан словом с мисс Мэллард, не так ли? Тебя должна занимать сейчас твоя свадьба с нею.

По его выжидательному тону Альфред понял, что его друг прекрасно знал истинную цену его бывшей невесты. Но теперь он не хотел строго судить его. Душевная твердость, с которой Джордж отстаивал свою правоту, невольно произвела на него впечатление. «Оказывается, я не совсем хорошо разбираюсь в людях и в мотивах их поступков, то могу ли я судить их? — подумалось Альфреду Эшби. — Поэтому, если хорошо подумать, я не имею права осуждать ни Чарльза, ни Пэнси, ни тем более Джорджа Флетчера, который виновен главным образом тем, что влюбился в мою возлюбленную Мейбелл. Но я буду бороться с ним за нее, пока жива хоть малейшая надежда на ее благосклонность ко мне».

— Вынужден тебя разочаровать, Джордж, мое венчание с мисс Мэллард не состоится, — резко сказал он. — Вчера я выдал ее замуж за более подходящего ей молодого человека, а сам намерен сделать все, чтобы вернуть себе благосклонность Мейбелл Уинтворт.

— Оставьте Мейбелл в покое, граф Кэррингтон, — гневно воскликнул Джордж. Эта новость вывела его из себя. — Ты спал со многими женщинами, и ни одну из них не сделал по-настоящему счастливой. Твой эгоизм уже достаточно много причинил страданий женщине, которую я люблю всеми силами своей души.

При этих словах Флетчер невольно бросил взгляд на закрытый покрывалом портрет, и Альфред Эшби понял, что его противник смотрит на этот предмет не просто так. Подчиняясь неведомому инстинкту, он сорвал покрывало с рамы и был вознагражден созерцанием любимого лица. Не отрывая своих глаз от сказочно прекрасных черт Мейбелл, граф Кэррингтон заметил:

— Желание самой дамы вы, Флетчер, в расчет не хотите принимать⁈

— Ее сердце слишком ослеплено любовью к вам, чтобы она понимала, кто ей на самом деле нужен, — стиснув губы, сказал молодой человек.

— А я придерживаюсь противоположного мнения — и сегодня же отправлюсь к леди Уинтворт, чтобы попросить ее сделать выбор между нами, — холодно произнес Альфред Эшби. — Мейбелл уже почти влюблена в тебя, меня, благодаря твоим стараниям она считает своим прошлым, так что шансы у нас примерно равны.

— Может, наш спор решит поединок? — спросил побледневший Джордж Флетчер. Лично он не сомневался, какой выбор сделает влюбленная Мейбелл — стоит графу Кэррингтону появиться перед ней, и она охотно отдаст ему свою руку и сердце. Нужно помешать этой встрече, вот что подсказывало ревнивое сердце молодого человека. — Вы предъявили мне такие претензии, которые неизбежно влекут за собой вызов на дуэль.

— Нет, Джордж, я не буду с тобой драться, — отрицательно покачал головой граф Кэррингтон. — Я не призову тебя к ответу отчасти из-за сострадания к твоей жене, отчасти из-за того, что я сам виноват в том глупом положении, в котором оказался. Так что я даже благодарен тебе, Джордж, ты научил меня как нужно обращаться с женщинами, и заодно преподал мне жизненный урок. А я на десять лет старше тебя, не так ли?

— Да, — подтвердил сбитый с толку Джордж.

— Далеко пойдешь, — иронично улыбнулся лорд Эшби. — Но нашей дружбе, мистер Флетчер, пришел конец. Прощайте.

Альфред Эшби надел свою шляпу, бросил прощальный взгляд на изображение Мейбелл, стараясь вобрать изображение своей возлюбленной как можно более глубоко в сердце. И воспоминание о ее лучистом взгляде послужило ему путеводной звездой, которая направляла его дальнейшие шаги.

Оставшись один, Джордж погрузился в мрачную задумчивость. Он потерял не только дружбу Альфреда Эшби, он потерял также Мейбелл. Теперь, когда граф Кэррингтон полностью разоблачил его, все тайные мотивы его поступков стали явными, и ему уже не удастся скрыть их настолько хорошо, чтобы сработал его план по завоеванию любимой ими обоими женщины.

Его размышления прервал приход Эмилии.

— Милый, лорд Альфред ушел? — спросила она, оглядывая библиотеку.

— Да, дорогая, дела заставляют графа Кэррингтона покинуть Лондон, — стараясь держаться спокойно, сказал Джордж жене. Но она все равно заметила его плохое настроение и сочувственно произнесла:

— Жаль, я рассчитывала на то, что он передумает и останется позавтракать с нами. Но не нужно огорчаться, лорд Альфред рано или поздно вернется, и снова навестит нас, ведь он считает тебя твоим лучшим другом. И тогда я снова приготовлю твое любимое рагу.

— Эмилия, тысяча извинений, у меня тоже появились дела, и я должен уйти из дома, — поспешно сказал Джордж и потряс в колокольчик, призывая к себе лакея, который помогал ему при одевании.

— Но к обеду ты придешь? — уголки рта молодой женщины расстроено опустились. Она так старалась ради любимого мужа, но его ничуть не интересовало любимое блюдо, которое она сегодня приготовила специально для него.

— Нет, скорее всего, я пообедаю в городе, — молодой человек поцеловал в щеку супругу и быстро прошел в гардеробную. Внутренне он приготовился к длительной и упорной борьбе, не желая, чтобы главная любовь всей его жизни досталась другому мужчине.

Его деятельная натура уже подсказала ему план действий на ближайшее время. Главное было не допустить встречи Мейбелл с графом Кэррингтоном. Нельзя, чтобы его любимая девушка узнала, что он беззастенчиво ее обманул и злоупотребил ее доверием. Облачившись в свою удобную военную форму, Флетчер направился в Сити, где жило семейство Мэллардов. Там он первым делом принялся выяснять, действительно ли Пэнси Мэллард вышла замуж за секретаря своего бывшего жениха, и нет ли какой зацепки, которая позволила бы заставить Альфреда Эшби выполнить свои обязательства по отношению к ней. К его разочарованию оказалось, что брак Чарльза Трентона и Пэнси Мэллард был заключен абсолютно законно, и не было ни одной причины для того, чтобы признать его недействительным. Граф Кэррингтон предоставил крестнику своей кузины должность офицера береговой охраны Плимута, и если молодожены возьмутся за ум, то их ожидало вполне сносное существование. Правда, Чарльз и Пэнси почти все время ругались в своем гостиничном номере, обвиняя друг друга в крушении своих жизненных надежд, и оба они воспринимали переезд в приморский город, омываемый водами пролива Ла-Манш, как ссылку в провинциальную глушь. Эти житейские мелочи