Она улыбнулась, когда Адриан положил руку ей на живот. Когда он почувствовал мощный толчок, на его лице отразилось удовлетворение.

Лорен считала, что так толкаться может только мальчик.

Однако Адриан утверждал, что такой решительной может быть только ее дочь.

Она посмотрела на его лицо, на это сильное бронзовое лицо, которое она любила больше жизни, и увидела, как на его суровых губах медленно появляется улыбка. У него был вид человека, добившегося своей заветной мечты. Он был счастлив.

Она любила его все больше и больше с каждым днем.

Она часто думала о своем умершем брате-близнеце. Адриан уже предложил в случае, если у них родится сын, назвать его в честь Ларри. Она знала, что брату это понравилось бы. И он понял бы.

Она взглянула на голубое небо. Отец говорил, что брат был похож на первые яркие лучи утреннего солнца, а сама Лорен — на нежные вечерние сумерки.

Лорен всегда будет с нетерпением ждать первых лучей солнца, но Адриан наполнил ее жизнь совсем другим светом, позволявшим сочетать приятные воспоминания с буйством штормов и молний, которые бушевали между ними с самого начала.

Адриан понимал ее чувства, и его губы коснулись ее губ, и вновь вспыхнула молния. Лорен положила свою руку на руку Адриана, и они вместе исчезли в доме, позабыв о письме, закрывавшем одну из глав их жизни и позволявшем им начать новую главу, свободную от влияния прошлого.