Гордон весело хмыкнул, и жена укоризненно взглянула на него. А повернувшись к мальчику, она сказала:

– Возможно, Мария и захочет сестренку. Но мы спросим ее об этом, когда она немного подрастет.

Как только отец и сыновья вышли, Гордон встал и бережно уложил Хантера в колыбельку. Потом взял Марию из рук матери и уложил рядом в другую колыбель.

Вернувшись к постели, он заключил жену в объятия и нежно поцеловал. А когда она удовлетворенно вздохнула, прижал ее голову к своей груди.

– Спасибо тебе за сына и за дочь.

– Пожалуйста, милорд. – Роберта улыбнулась, глядя в его потеплевшие серые глаза, но тут ей самой на глаза навернулись нежданные слезы. – И тебе спасибо, что подарил мне дом, где мне действительно хорошо.

– Хочешь, я опять повторю те слова? – тихо спросил Гордон.

– Да, ты ведь обещал говорить мне их каждый день всю нашу жизнь.

– Я люблю тебя больше жизни, мой нежный ангел, – прошептал Гордон голосом, хриплым от волнения. – Только тебя! Навсегда!..

– Я тоже люблю тебя, Горди, – отозвалась вслед за ним Роберта, и губы их встретились в нежном поцелуе. – И всегда буду любить. «Ты один, и никто другой».