С тех пор как человек осознал свое существование, он начал задаваться вопросами о конце: конец цивилизации, конец света, конец времени, а главное, его собственный конец – смерть. Эта тема, естественно, проходит красной нитью через всю серию Souls. Неопределенность времени, исчезновение Огня, многочисленные гибели, которые превращают человека в полого, – смерть и ее проявления лежат в основе атмосферы всей серии. Но Dark Souls III в этом плане заходит еще дальше и поднимает не только тему конца человеческой жизни, но и конца времен. Гибель богов[438]

Разговоры о скором конце эры Огня ходили еще со времен первой Dark Souls. Огонь можно было сохранить, снова разжечь его или же дать ему потухнуть и начать новую эру – эру Тьмы (или эпоху людей). Однако наиболее наглядно и четко этот процесс показан именно в Dark Souls III.

Замок Лотрика заливает бледно-желтый цвет затухающего солнца, напоминающий сумерки. Метафора очевидна: время королей и богов подходит к концу. Игра предлагает нам увидеть эти последние дни Огня, посмотрев на Печь Первого Пламени, где разные постройки из королевства Лотрик стягиваются друг к другу, вися вверх ногами. The Ringed City еще нагляднее показывает эту атмосферу, а в конце демонстрирует будущее мира, погребенного под пеплом – остатками человеческой цивилизации.

В отличие от первой Dark Souls здесь мы можем наглядно увидеть последствия наступления Тьмы, если пройдем на концовку, связанную с глазами хранительницы Огня. А Заброшенные могилы отлично показывают, каково жить в мире, охваченном Бездной. Когда мы говорили об Олдрике, которому явилось видение глубокого моря, то сразу же вспомнили о потопе. Эта тема цивилизации, уничтожаемой водой, повторяется в мифологии многих народов, от Месопотамии до Греции, включая и библейские истории.

Погруженный в полную тьму, покрытый пеплом или же смытый водой, мир, представленный в Dark Souls, рано или поздно будет уничтожен. Этот момент отдаляется благодаря поддержанию Первородного Огня, что является метафорой цивилизации, которая не хочет признавать свой упадок и боится падения.

Разные народы по-разному представляли конец света. Помимо предсказаний о всемирном потопе, который всегда ассоциировали с концом света, можно также вспомнить Рагнарёк из скандинавской мифологии, в ходе которого боги должны сразиться с великанами, и половина богов и большинство людей погибнут из-за этой битвы. Откровения в Библии описывают еще несколько вариантов конца света – катастрофы после появления четырех всадников, Божий суд и войну с Сатаной.

Обратите внимание, что христианский Апокалипсис описывается как появление семи ангелов, звук труб которых приводит к разрушениям: град, пожар, превращение моря в кровь, а воды – в полынь и так далее. В Dark Souls III есть аналогичные образы: необычный культ ангелов и появление этих существ в The Ringed City. Ну, по крайней мере, карга с каменным горбом зовет их «ангелами».

Шепот смерти

В отличие от Рагнарёк или Апокалипсиса конец мира Dark Souls наступает не из-за техногенных катастроф или столкновений двух армий. Этот конец света больше похож на медленное загнивание оставшихся цивилизаций. Такая идея напоминает индуистские верования, и, в частности, четвертую и последнюю эпоху этой космогонии, Кали-югу, которая знаменует собой духовное и моральное вырождение человечества в течение сотен тысячелетий, пока в мир не явится новое воплощение бога Вишну, что принесет людям счастье и перезапустит цикл.

Мир Dark Souls буквально гниет. От богов остались лишь воспоминания или иллюзии. Люди погружаются в безумие. Правители оставили свои троны. Те, кто отверг Огонь, как Фриде, спрятались в холодных и погибающих мирах, где продолжают существование.

Конец мира Souls напоминает финал стихотворения Томаса Элиота «Полые люди»[439], которое было опубликовано в 1925 году:

«Так вот и кончится мир

Только не взрывом а вздрогом»[440].

Миядзаки с помощью такого безобидного на первый взгляд рассказа старается заставить нас задуматься о будущем человеческого мира. По крайней мере, на это намекает карга с каменным горбом, которая приветствует игрока в начале The Ringed City: «В конце эпохи огня все земли сойдутся на краю света. Великие королевства и жалкие городки ждет одна и та же участь. Все человеческие усилия пойдут прахом». Элегантный способ показать, к чему приводит жажда власти, которая движет людьми, и какие конфликты она порождает; эти слова явно выходят за рамки вселенной Dark Souls и обладают актуальным, универсальным смыслом. Конец времен – это не только конкретное представление страха смерти, это также зеркало, позволяющее нам взглянуть на жизнь в ретроспективе, оценить ее.

Но даже такой конец, как бы трудно ни было это принять, является лишь новым началом. Перерождение

Dark Souls всегда полагалась на амбивалентную символику: жизнь и смерть, жар и холод, тьма и свет, начало и конец. Эти дуализмы вписаны в концепцию серии в рамках ее основ, подчеркивая ее двойственность. Даже изображение огня построено на основе этой игры свето-тьмы: пламя – источник тепла и комфорта, но в то же время символ боли и разрушения. Еще оно ассоциируется с хрупкостью жизни и течением времени – огонь хрупок, он может погаснуть в любой момент и неспособен гореть вечно. В основу Ashes of Ariandel была заложена тематика льда и снега, чтобы еще сильнее подчеркнуть этот контраст, который передается в том числе и через Фриде, отказавшуюся от Огня. Даже в битве с ней есть это противопоставление двух элементов: атаки Фриде – ледяные, но все вокруг пылает в огне. Однако в этой же вселенной огонь является символом очищения. Он положит конец старому миру, поглотив его своим жаром, а затем даст начало новой жизни, очищенной от всякой скверны[441].

Разрушение – это не окончательный этап, не конец жизни, а лишь шаг к восстановлению. Таков смысл индуистского цикла, то же самое транслируется и в норвежской мифологии, поскольку Рагнарёк обошел стороной лишь двух людей – Лив и Ливтрасир (женщина и мужчина), которые укрылись в роще Ходдмимир во время конца света. Затем они смогли снова возродить человечество. Что касается христианского Апокалипсиса, то там армия Бога в итоге одерживает победу над Сатаной, а затем с неба сходит Иерусалим, готовый подарить людям вечное блаженство.

Страх конца времен сбалансирован надеждой на возрождение или обещаниями лучшей жизни после смерти. Культивируя сомнения,