Итак, в конце XIX – начале XX в. американские психологи начали определять психологию как науку об объективном поведении, т. е. о конкретных, доступных наблюдению и фиксации действиях, и отказались от изучения внутренних желаний, мыслей и ожиданий, объективное исследование которых казалось им невозможным. Неудивительно, что они сконцентрировались на исследовании животных. Животные могли демонстрировать поведение, аналогичное человеческому, но при этом в более строго контролируемых условиях. Кроме того, американские психологи предположили, что те закономерности поведения, которые будут выявлены с помощью изучения низших животных, относятся также и к человеку.
Торндайк стремился понять, каким образом голод воздействует на поведение запертых в клетке животных. Для того чтобы описать такое влияние, он использовал понятие импульса, а не мотива или желания (эти понятия, с его точки зрения, связаны с субъективным или сознательным миром, а ведь Торндайк хотел провести абсолютно объективное исследование). Аналогичным образом поступали и поступают представители бихевиористской традиции, хотя со временем они заменили слово «импульс» на слово «драйв» (влечение).
Сначала Торндайк (Thorndike, 1899) зафиксировал следующий факт: голодное животное ведет себя более активно, нежели сытое. Как писал он сам, голодный котенок будет «непрерывно царапать и кусать прутья клетки и пытаться протиснуться наружу». Торндайк утверждал, что котенок действует прежде всего под влиянием «неудовольствия, вызванного заключением в клетку или отсутствием пищи», и что это неудовольствие снимается тогда, когда животное выбирается из клетки.
В то время как Торндайк правильно отметил, что «неудовольствие от заключения в замкнутое пространство» особенно сильно проявлялось у кошек (в сравнении с другими животными), другие ранние бихевиористы не проявили интереса к соответствующему драйву. Они сконцентрировались на «драйве голода», так как он одинаковым образом воздействовал на любых животных. Ранние бихевиористы хотели выявить в максимальной степени общие закономерности поведения и поэтому игнорировали различия между отдельными видами животных (особенно сильно они хотели уклониться от ответа на фундаментальный вопрос о том, существуют ли важные отличия человека от исследуемых ими видов животных).
Основываясь на том факте, что движение к источнику насыщения позволяло животному все более и более быстро открывать дверцу и выходить на волю, Торндайк (Thorndike, 1911) сформулировал закон закрепления реакции (закон эффекта):
Из нескольких реакций на определенную ситуацию наиболее устойчивой станет та реакция, которая позволит животному получить удовольствие (незамедлительно или в ближайшем будущем), и, таким образом, когда эта ситуация возникает вновь, животное, скорее всего (при прочих равных условиях), воспроизведет ассоциируемую с удовольствием реакцию; те же реакции, которые животное ассоциирует с неудовольствием, становятся неустойчивыми и, таким образом, при возвращении в соответствующую ситуацию, скорее всего (при прочих равных условиях), не будут воспроизведены. Чем сильнее удовольствие или неудовольствие, тем отчетливее проявляется данная закономерность.
Торндайк особенно тщательно избегает упоминания о таких субъективных состояниях, как «ощущение удовольствия». Кроме того, он четко дистанцируется от приписывания животному интеллектуальных способностей или от идеи о том, что животное оценивает ту или иную реакцию как способ получить удовольствие. Соответственно, он утверждает, что состояние удовлетворения – «это такое состояние, находясь в котором животное не предпринимает никаких попыток изменить существующее положение вещей и часто пытается его сохранить, а не находясь в нем, часто пытается вернуться к равновесию со средой. Неприятное или раздражающее состояние – это такое состояние, которого животное обычно избегает» (Thorndike, 1911). Умозаключения об удовольствии и о неудовольствии делались Торндайком на основе наблюдения за поведением животных. Более того, автоматичность усиления той или иной реакции прекрасно иллюстрирует результаты упоминавшегося выше эксперимента: котенок привыкает «открывать» дверь с помощью почесывания самого себя, т. е. с помощью реакции, бесполезной в реальном мире. Стало быть, научение животных происходит на уровне автоматизмов и совсем не обязательно сопряжено с осознанием связи между реакцией и вознаграждением.
Таким образом, Торндайк определил две функции драйва: драйв побуждает животное к действию и заставляет его выбрать между несколькими реакциями (критерием служит получение удовольствия). Стало быть, драйв выступает причиной научения. Другую функцию драйва тоже легко определить с помощью наблюдения. Помещенные в клетку животные обычно проводят больше времени на той стороне, которая ближе всего к пище. Их удары, укусы, броски не бывают абсолютно случайными: поведение животного ориентировано на цель (утоление голода). Итак, ранние бихевиористы выделили три важные функции драйва: энергетическую, ориентировочную и селективную.
Ни один исследователь по-настоящему не усомнился в том, что драйв характеризуется этими функциями (см. Melton, 1941). Однако в научном мире возникла оживленная дискуссия по поводу терминов, которые следует использовать для описания феноменов, идентифицированных Торндайком и другими ранними бихевиористами. Сходство между драйвами животных и человеческими мотивами произвело столь мощное впечатление на некоторых ученых, что они практически не разграничивают данные понятия (в настоящей книге мы будем придерживаться именно этой позиции). Другие исследователи прояснили сущность описанного Торндайком состояния удовлетворения. С объективной точки зрения это вознаграждение, или подкрепление, так как данное состояние подкрепляет реакцию, ведущую к его достижению. С субъективной же точки зрения это обычно выступает побудительным мотивом (побуждением), так как предвосхищение удовольствия приводит к формированию соответствующей реакции.
Результаты последующих исследований показали, что направляющая или ориентировочная функция драйва проявляется как в повышенной сенсорной или перцептивной чувствительности к определенным стимулам, так и в организации сложных действий. Однако некоторые ученые утверждают, что ориентировочную функцию драйва следует относить к его ключевым характеристикам или к явлениям, возникающим под его влиянием, а не к самому по себе драйву (см. Farber, 1954).
Наконец, Б. Ф. Скиннер (Skinner, 1938) и его последователи утверждали, что мы совсем не нуждаемся в том, чтобы говорить о драйвах организма, так как описанный Торндайком процесс научения, позволивший животному выбраться из клетки, можно объяснить, прибегая только к понятиям вознаграждения или подкрепления поведения животного при различных условиях эксперимента. Однако, изучая различные проблемы, рассматриваемые в данной главе, помните о непреходящей научной ценности следующих выводов Торндайка: драйвы, или мотивы, побуждают животное действовать, направляют его поведение и
