Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 154

Еще одним выходцем из администрации Форда был новый министр финансов, мой друг Пол О’Нил. Работая при Форде заместителем директора

Административно-бюджетного управления, он заслужил всеобщее уважение. Пол был руководителем среднего звена, но мы приглашали его на все важные совещания, поскольку он один из немногих знал все тонкости бюджета. После ухода с государственной службы Пол стал генеральным директором компании Alcoa (я входил в состав совета директоров, который проголосовал за его кандидатуру). За 12 лет руководства компанией он добился больших успехов. Я был очень рад тому, что Пол возглавил список кандидатов на пост министра финансов. Мне позвонил Дик Чейни и сказал, что Пол встречался с новым президентом Бушем и теперь мучается сомнениями. «Он уже две страницы исписал всевозможными "за" и 'против", — произнес Чейни. — Может, поговоришь с ним?»

Я с удовольствием согласился. Когда Пол взял трубку, я обратился к нему с теми же словами, которые некогда, на излете никсоновской администрации, сказал мне Артур Бернс: «Ты действительно нужен нам». В свое время этот аргумент убедил меня покинуть Нью-Йорк и впервые поступить на государственную службу. Подействовал он и на Пола. Я считал, что его присутствие в новой администрации станет значительным плюсом. Поддержат ли предложенные президентом программы и бюджет долгосрочный рост американской экономики? Что за люди станут его экономическими советниками и помощниками? Я полагал, что, если финансовые документы будет подписывать такой человек, как Пол, это станет очень важным шагом в правильном направлении.

Было и еще одно обстоятельство, отчасти профессионального, отчасти личного характера. Президент Клинтон назначил меня на новый срок в начале 2000 года, поэтому мне предстояло провести на посту председателя ФРС еще не менее трех лет. В 1 990-е годы ФРС и Министерство финансов сотрудничали очень успешно (хотя, конечно, не обходилось и без борьбы за место под солнцем). Мы эффективно выстраивали экономическую политику на протяжении самого долгого подъема в современной истории США, мы успешно преодолевали кризисы, мы помогли Белому дому справиться с устрашающим бюджетным дефицитом, возникшим в 1980-е годы. При Клинтоне я сотрудничал с тремя министрами финансов — Ллойдом Бентсеном, Бобом Рубином и Ларри Саммерсом, которые впоследствии стали моими близкими друзьями, и это сотрудничество способствовало нашему общему успеху. Мне хотелось выстроить такие же конструктивные отношения с новой администрацией — это было бы хорошо и для ФРС, и для меня самого. Поэтому я был очень рад, когда Пол наконец сказал «да».

Конечно, самым заслуженным из вернувшихся во власть ветеранов времен Форда был вновь избранный вице-президент. Дик Чейни сменил своего наставника Рамсфелда на посту главы аппарата Белого дома, став в свои 34 года самым молодым человеком, когда-либо занимавшим эту должность. Благодаря энергичности, сочетавшейся с олимпийским спокойствием, он добился колоссальных результатов на этой работе. Те товарищеские отношения, которые возникли между нами в годы после Уотергей-та, не исчезли. Когда Чейни был конгрессменом, я не раз встречался с ним на различных мероприятиях и порадовался, когда президент Буш-старший назначил его министром обороны в 1 989 году. И хотя по роду деятельности пути министра обороны и председателя ФРС редко пересекаются, мы все же поддерживали контакты друг с другом.

Теперь он стал вице-президентом. Многие эксперты полагали, что роль Чейни будет намного шире роли обычного вице-президента. Он имел больше опыта во внутренних и международных делах, чем Буш-младший, и некоторые считали, что именно он станет фактическим главой государства. Мне так не казалось — за время непродолжительного знакомства с новым президентом я понял, что тот сам себе голова.

После избрания Чейни сделал все, чтобы заручиться моей поддержкой, как. впрочем, и поддержкой других старых друзей. Он с женой Линн еще не переехал в официальную резиденцию вице-президента на территории военно-морской обсерватории США. поэтому по воскресеньям я приезжал к ним в гости в вашингтонский пригород Маклин, что в штате Вирджиния. Мы с Диком обычно устраивались за кухонным столом или в его рабочем кабинете.

С вступлением Чейни в новую должность тон наших дружеских бесед несколько изменился: я больше не называл его Диком, а обращался к нему «господин вице-президент». Он не просил меня об этой формальности, но и не возражал против нее. В основном наши разговоры вращались вокруг проблем, стоявших в ту пору перед Соединенными Штатами. Часто мы углублялись в конкретные детали. Ключевой темой были энергоносители. Недавний всплеск цен на нефть в очередной раз напомнил о том. что и в XXI веке поставки базовых ресурсов для промышленности остаются главным стратегическим вопросом. Первое, что собирался сделать Чейни в новой должности. — создать оперативную группу по проблеме энергоносителей. Я высказал свои соображения насчет того, какую роль играет нефть в экономике и как развиваются международные рынки нефти и природного газа. В этой связи мы обсуждали возможности ядерной энергетики, использования сжиженного природного газа и другие альтернативы.

Самая серьезная внутриэкономическая проблема, говорил я, связана с грядущим выходом на пенсию 30 млн «беби-бумеров». Эта проблема уже не такая отдаленная, какой была в те дни, когда я принимал участие в реформе системы социального обеспечения при Рейгане. Самым старшим из этого поколения 60 исполнялось уже через шесть лет, и начиная с 201 0 года финансовые потребности пенсионной системы резко возрастали. Для сохранения платежеспособности и эффективности в долгосрочной перспективе нам нужно было пересмотреть программы социального и медицинского страхования.

Дик дал понять, что внутренняя экономическая политика не его сфера, И все же мои идеи его заинтересовали, он слушал очень внимательно и часто делал пометки, которые, как и полагал, впоследствии попадут по назначению,

В эти последние дни декабря и первые дни января я думал о том, что именно такое правительство могло бы появиться, получи Джеральд Форд тот один процент голосов, которого ему не хватило для победы над Джимми Картером. Более того, впервые с 1952 года Республиканская партия заняла не только Белый дом, но и обе палаты конгресса (в сенате республиканцев и демократов было поровну, но Чейни, как глава сената, имел право решающего голоса) Я полагал, что теперь у нас есть блестящая возможность приблизиться к идеалам консервативной финансово-бюджетной политики и свободного рынка. В 1 980 году Рейган вернул идеи консерватизма в Белый дом, в 1994-м Ньют Гингрич принес их в конгресс. Но таких возможностей, которые появились у нынешней администрации, ни у кого еще не было.

Я радовался тому, что впереди меня ждут как минимум четыре года совместной работы с лучшими из лучших, с теми людьми, с которыми меня связывал незабываемый опыт прошлых лет. В плане личного общения именно так оно и получилось. Но в вопросах политики, как оказалось, мои старые друзья пошли в неожиданном для меня направлении. Идеи (а иногда и идеалы) человека с годами меняются. Я был другим, когда четверть века назад впервые оказался в Белом доме. Так и мои старые друзья: их личные качества и характеры остались прежними, но взгляды на устройство мира и то. что действительно имеет значение, изменились.

В течение нескольких недель перед инаугурацией члены Комитета по операциям на открытом рынке пытались разобраться в непростой картине; с одной стороны, мы столкнулись с внезапным спадом нашей экономики с ВВП в $10 трлн, с другой стороны, нужно было что-то делать с огромным ожидаемым профицитом бюджета. Заседание комитета состоялось на следующий день после моей встречи с вновь избранным президентом, и главным был вопрос об экономическом спаде.

Рецессию прогнозировать очень сложно, потому что она в определенной мере обусловлена иррациональным поведением. Смена настроений на рынке не бывает плавной (от оптимистических к нейтральным и далее к пессимистическим). Этот процесс скорее напоминает прорыв плотины, которая сдерживает паводок, пока в ней не появятся трещины. Хлынувший поток уносит с собой остатки доверия инвесторов, оставляя позади лишь одно — панический страх. Похоже, нам предстояло увидеть прорыв плотины. Как сказал президент федерального резервного банка Далласа Боб Мактир, «рецессия уже витает в воздухе».

Мы решили, если в ближайшие две-три недели улучшения не произойдет, нам придется пойти на снижение процентных ставок. Пока же мы предпочли лишь выразить озабоченность. В публичном заявлении, в частности, говорилось: «Комитет продолжит внимательно следить за развитием ситуации в экономике... Особое внимание мы уделяем риску возникновения условий, способных привести к ослаблению экономики в обозримом будущем». Другими словами, как выразился один из членов комитета, «в панику мы пока не впадаем».

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 154