- В метельные, безлунные ночи - вот как сейчас, - старик указывает стаканом на окно и выпивка чуть не плещется через край, а за окном липнут к стеклу крупные хлопья снега, а потом, увлекаемые ветром, улетают куда-то в синеватые зимние сумерки, - в пурге приходит Маниту. Приходит со своей свитой - за жизнями людей. А в свите у него - полярные волки...

   Собака снова поднимает голову и смотрит на хозяина так настойчиво, словно что-то хочет ему срочно сказать.

   - Ишь ты. Понимает, - старик-индеец уважительно косится на собаку и её хозяина, которые будто разговаривают без слов.

   - Понимает, - соглашается Джон Райс и застёгивает "аляску". - Мы скоро вернёмся.

   Снежные вихри кружатся над землёй и мерцают в свете фар миллионами искр. Человек и собака смотрят в низкое мутное небо, словно чего-то ожидают.

   Они даже знают, кто точно есть в свите Маниту. Тот, кто нашёл всё-таки свою стаю.

   Большая Белая Волчица с жёлтыми глазами и старыми, зажившими шрамами с левой стороны морды.