— Яуди, — крикнул кто-то. — Дверь закрой, зима на дворе.

— Ну, да, — сказала Яуди не слишком уверенно, взгляд у нее был потерянный. А потом она посмотрела на Амти.

— Я вообще к тебе вышла, — сказала она. — Ты чего тут сидишь?

Амти помотала головой. Яуди посмотрела на ее рану, выражение ее лица не изменилось.

— О, — сказала она. А потом Яуди протянула ей ладонь.

— Дай руку, — гнусаво протянула она. — Только здоровую. Пойдем, попробуем с этим что-то сделать, пока никто не вызвал скорую или кое-кого похуже.

Когда Амти схватилась за ее руку, а больше ей сейчас было не за что уцепиться, ей показалось, будто в белесом свете взбесившихся телевизоров, ногти Яуди отливали золотым. Впрочем, может быть, это был просто лак.

— Надеюсь, ты не умрешь у меня на глазах, — сказала Яуди, а потом она, наверное, улыбнулась. По крайней мере, это можно было так назвать. И Амти тоже улыбнулась ей в ответ. В конце концов, ее друзья были живы, подумала Амти, и они искали ее. В конце концов, они сделали что-то, что могло бы изменить мир, пока для него еще не было слишком поздно.

И она могла бы. Наверное. Если не истечет кровью, то точно бы могла.

Амти шагнула из холода улицы в тепло магазина, и Яуди помогла ей не упасть.