– Паша, – прервал рассказчика Кыля, – а кто такой Вел-Повелел?

– Ты меня спрашиваешь?

– Нет, блин, Вела-Повелела!

– Кыля, остынь! Мы, Паша, может, и не стали бы эту русалку слушать, которая, кстати, тут же под водой скрылась и больше не показывалась, если бы твои следы не видели. По ним дошли до бобровой хатки разрушенной. Где еще одни следы обнаружились. Как я понял, дальше тебя кто-то волоком тащил до той самой бобровой плотины. Там кричать стали, ответные крики услышали. Двинулись дальше, но тут Кыля ногой в петлю угодил. Пока я его освобождал, пока то, да се – смеркаться начало… Вдруг слышим – всплески приближаются. Фонариком посветили – ты нам отозвался, потом тишина. Мы кричали, кричали – без толку. Потом глядим – лодка прямо на нас плывет – сама собой и кормой вперед. А в лодке – ты – неподвижный, но дышишь. Уж не знаю, откуда силы взялись, но дотащили мы тебя, Паша, до этого самого места… – Леха Леонидыч громко выдохнул и приложился к поллитровке.

– Здесь тебя и отпустило, – закончил за приятеля Кыля, тоже выпил и передал бутылку Павлу.

– Отпустило? – Павел повел носом.

– Чего ты все принюхиваешься? Лучше выпей и поведай, что на самом деле было-то.

– Извините, мужики. Я вам за сегодняшнее по гроб жизни обязан. Только ничего поведать не смогу.

– Это еще почему? – нахмурился Леха Леонидыч.

– Да! – поддержал его Кыля. – Почему?

Прежде чем ответить, Павел опрокинул горлышко бутылки себе в рот.