— Это очень хорошо, — вновь кивнул Павел. И тут же нахмурился. — А куда пошли все эти миллиарды миллиардов?

— Ха! На нужные дела пошли. Мы, то есть, вы уже Марс освоили, к другим планетам подбираетесь. В науке, — что ни день, то новое изобретение! В медицине — тоже все в порядке. Люди любят друг друга, рожают детей, воспитывают внуков, радуются жизни…

— Но — как? Как все это могло произойти?

— Не без моего вмешательства, конечно, — улыбнулась Данечка. — Я же река — существую вне времени: сплавляюсь вниз по течению, поднимаюсь вверх, могу задержаться в любом омуте, на любой отмели. Я — прародительница жизни. А жизнь должна быть насыщенной всем хорошим, должна быть красивой, счастливой и долгой.

Ты, Пашенька, о такой жизни мечтал и высказал свои мечты в рукописи. Я тебя поняла и прониклась. И вместе со мной твоими мечтами прониклись десятки, сотни тысяч нормальных людей. Людей, захотевших жить в другом, правильном будущем. И теперь мы в этом будущем живем.

— А как же я? — встрепенулся Павел. — Что мне сделать, чтобы жить в будущем своей мечты?

Данечка ответила не сразу. Смотря Павлу в глаза и улыбаясь, отступая от него короткими шажками, вошла в речку — сначала по щиколотку, потом — по колени, по пояс.

— Для начала, Пашенька, — сказала она, вдруг, посерьезнев. — Для начала надо дословно восстановить свою рукопись и добиться ее публикации. А потом — все от тебя зависит…

Данечка с головой погрузилась в воду. Хотя, вернее было бы сказать, что она просто воссоединилась с рекой, которую верующие в бога старушки называли Йордань.