На следующий день утром, дежурная медсестра сообщила, что внизу, в комнате свиданий, ее ждет мама.

Таня подкрасилась, взяв у соседок тушь и помаду, привела себя в порядок, отправилась вниз к маме.

Мама сидела одна, в кресле за столиком, держа в руках увесистый пакет. Она была одета в синий в горошек костюм с темными, на низком каблуке, туфлями.

– Мам, привет, рада тебя видеть! – Начала Таня. – А где Андрей? – с волнением спросила она.

– Танюш, здравствуй, дорогая! Как себя чувствуешь? – Игнорируя вопрос, спросила мама.

– Нормально, мам, завтра домой утром еду, – сказала она. – Мам, а почему Андрея нет?

– Доченька, присядь.

Мама указала на кресло рядом, другой рукой зажала кулек, тот ощутимо зашелестел. Таня присела на краешек.

– Танюша, с Андреем беда. Позавчера люди нашли его машину на обочине дороги, открытую, недалеко от нас, а потом в ста метрах от дороги и его самого, без сознания. Увезли в нашу районную больницу. Я к нему ездила. Он, Таня, в коме. Врачи ничего не говорят, вроде со здоровьем все нормально, а из комы вывести не могут. Родители его уже выехали из Новосибирска, завтра будут у нас.

Таня горько заплакала.

Прошло пару месяцев. Таня привыкла к тому, что Андрея нет, только изредка перебирала его вещи в шкафу и плакала, обнимая их. Пошла на работу, помощником бухгалтера, в оптовую мебельную компанию. Андрея забрали в Новосибирск его родители. Они настояли, сказали, что будут за него бороться. Татьяне приказали остаться, «так для нее будет лучше», говорили они ее маме. Таня верила, что все будет хорошо, но время шло, а все оставалось, как прежде.

Эпилог

Два месяца спустя…

Татьяна сидела на работе и перебирала оплаченные счета, погруженная в бухгалтерию, пыталась свести остатки. Задумчиво, кусая зубками, край ручки. Рядом стояла и пахла недопитая чашка кофе. Таня взяла листок, и поднесла его поближе к глазам, и тут раздался звонок мобильного. На том конце была взволнованная свекровь:

– Танечка, дорогая, родная моя, послушай, милая, Андрей очнулся!