«Это было изображение?»

«Да, оно было скрыто окружавшим его колючим кустарником и густым подлеском. Она находилась в дикой пустынной земле; вы знаете об этой стране благодаря тому описанию, что сделала девочка, хотя, конечно, догадываетесь, что она несколько сгустила краски. Воображение ребенка всегда увеличивает высоты и делает пропасти глубже, чем они являются в действительности. К сожалению, она имела дело с чем-то большим, нежели просто воображение. Можно сказать, что картина, в словесном описании которой она преуспела, была бы отличной сценой, какой она явилась бы талантливому художнику. Но это странная, пустынная земля».

«И она была мертва?»

«Да. Она отравила себя — причем, вовремя. Нет; ее нельзя осуждать в обыкновенном смысле. Вы можете припомнить историю, которую я рассказал вам другой ночью о даме, что видела пальцы ее ребенка, разбитые окном?»

«А что это была за статуя?»

«В общем, это было каменным изделием Римской эпохи, которое с веками не почернело, но, напротив, стало ярко-белым. Вокруг статуи наросла чаща и скрыла ее. В Средние века последователи очень старого культа знали, как использовать ее для своих собственных целей. Фактически она была связана с чудовищной мифологией Шабаша. Тот, кто удостаивался созерцать вид той полированной белизны случайно, или, скорее, в результате явной удачи, при второй встрече со статуей требовал, чтобы ему завязали глаза. Это очень существенно».

«И она все еще там?»

«Нет. Я принес инструменты и разнес скульптуру в пыль.

Инерция традиции никогда не удивляла меня, — продолжал Амброз после паузы. — Я мог бы назвать множество английских приходов, где культы, подобные тем, о которых девочка слышала в детстве, все еще существуют и обладают темной и неустанной силой. Нет, для меня эта странная и ужасная „история“ — вовсе не вымысел, поскольку я всегда верил, что у чуда есть душа».