— А теперь вон тот, в правом углу…

Голос Димки водил его по чуть расплывчатым очертаниям на стене, и в незнакомых линиях Артём находил земли, которые, как ему казалось, были нанесены на его потерянную четвертую карту… Или не были? Четвёртую карту Артём держал в руках совсем недолго, он не успел её запомнить.

Но с каждой проведенной в Димкиной комнате минутой его сомнения всё больше рассеивались. Он ясно видел перед собой земли Карьерного роста, материк Общественной деятельности, остров Первой карты ребёнка… Все они точно были на потерянной карте. Не могли не быть!

Надо же, как испугала его тогда своей сложностью четвёртая карта! А сейчас он так рад её видеть, что она уже не кажется ему неодолимой; наоборот — всё так просто!

— Димка, я даже не знаю, что тебе сказать, — развёл он руками позднее, уже стоя в прихожей. Клочок бумаги со своим адресом Артём оставил на столе, приперев его одним из обломков сахарного замка. В руках он держал сумку, в памяти — каждую чёрточку потерянной и вновь обретённой карты. — Ты… Спасибо! — Артём взялся за ручку двери и, уже повернув её, обернулся: — Мне очень жаль, что ты не успел тогда…

Димкин маятник снова полетел в другую сторону — он стоял в дверях кухни, смотрел мимо приятеля и бормотал что-то бессвязное.

— Ладно. Ты, это… в гости заходи, адрес я оставил. Ну, бывай, друг, — тихо попрощался Артём и аккуратно прикрыл за собой дверь. Вышел на улицу, огляделся — и, как ребёнок, радостно зашлёпал по лужам.

Димка же ещё некоторое время смотрел на захлопнувшуюся дверь, а потом тихо прошептал, будто передразнивая кого-то:

— Мы не умеем, мы не можем!..

Прошёл в маленькую спальню, где только что показывал Артёму его карту, и щелкнул выключателем. Яркая электрическая лампочка зажглась в высоте потолка и осветила стены. Те белели нетронутой глянцевой пустотой.