— Ничего такого, драконовая химера шестого уровня, — ответил Всемогущий, издав нервный смешок. Мико и Момо ахнули.
«Драконовая химера — это крылатый монстр с телом льва и хвостом змеи, обладающий высоким уровнем регенерации, выносливости и плюющийся огнём из львиной пасти и ядом из змеиной, наносящим дебафы здоровью и магии. Охотиться на драконовую химеру лучше смешанными группами магов и воинов высших уровней, компанией не менее десяти человек», — услужливо проинформировал телефон, после чего добавил на очередной мысленный вопрос Кацуки: «Бобовая паста Анко не обладает какими-то существенными бафами, но придаёт еде приятный сладкий вкус».
— Мы не будем ей попадаться на глаза, — заверил Всемогущий. — Тихонько соберём на окраине необходимое количество бобов — и обратно.
— А если попадёмся? — хмуро поинтересовался Кацуки, не сводя взгляда со статуи. — Что, если попадёмся? Сдохни, но доставь печенье?! — вспылил он, сверля Оракула глазами. Всемогущий пытался что-то говорить про испытание как урок, про то, что если бы у них уже были бобы, то и проблем не было, но Кацуки не слушал. У него жутко подгорело, что им опять предстоит идти на невыполнимый квест и рисковать своими задницами ради наполнителя в печенье.
Он быстрым шагом направился из храма.
— Каччан! — воскликнул Деку, дёрнувшись было за ним, но Кацуки оглянулся на того с таким свирепым выражением лица, что малой решил не преследовать двойника своего погибшего друга и сделал шаг назад.
— Я отлить! Ждите меня здесь, — произнёс он тоном, не терпящим возражений.
— Куда это он? — тихо спросил Эйджиро, стоило Кацуки скрыться.
— Ну, навряд ли он пошёл за бобами, мы ведь понятия не имеем куда идти. А он к тому же бездарный, — заметила Момо.
— Раз мяукнул, что отлить, значит, отлить! — мурлыкнула Мико. — Будьте снисходительны.
— Ну, а пока он «отливает», — продолжил Всемогущий, разворачивая голограмму местности, — нам необходимо продумать план путешествия. Мы вполне можем справиться за пару дней…
Минут через десять Кацуки вернулся обратно. Выражение его лица всё ещё было свирепым. И с этим свирепым выражением он шлёпнул на блюдо всё ещё трепыхающуюся рыбу из горячего источника.
— Вот тебе рыба в форме печенья,
