Это тоже было правдой. Ни один взятый Виктором анализ крови больше не подтверждал чудесных регенеративных и антибактериальных свойств васпы. В сознание он так и не пришел.

— Он умирает.

— Да… Спасибо, что разрешил побыть с ним еще немного…

Лицо Нанны стало печальным, и Виктору вдруг стало ее жаль. Он протянул руку и дотронулся до подрагивающих холодных пальцев.

— Обещай, — категорически сказал он. — Обещай сделать все возможное, чтобы не допустить повторения … ты ведь можешь, я знаю…

Она грустно улыбнулась и легонько сжала его руку.

— Я постараюсь.

На пороге избушки Виктор оглянулся и в последний раз посмотрел на белеющую в сумерках фигуру Нанны.

— Я ведь не совершил ошибки? — спросил он.

Ведьма улыбнулась кротко, и ее ответ не понравился Виктору.

— Все мы совершаем их, — сказала она.

Тогда Виктор вышел на мороз, и дверь захлопнулась за ним, навсегда отделив друг от друга представителей двух полярных миров.

У опушки леса стоял готовый к отлету вертолет. Высунувшийся из кабины сержант изо всех сил махал ученому рукой, призывая его поторопиться. Но Виктор медлил. Запрокинув голову, он следил, как высоко над ним, взрезая лопастями сизые тучи, величественно плыли вертолеты. Дюжина, две… Виктор сбился со счета.

Пятый архангел так и не протрубил, и саранча не вышла из бездны. А теперь все Ульи будут уничтожены. И пусть потом сколько угодно проводится грязных экспериментов в Эгерском королевстве — так ли это важно теперь?

Небо и земля слились в одну сплошную дрожащую пелену. Глаза уже щипало от боли, и слезы катились по щекам.

Но Виктор все продолжал смотреть.