Но в тоже время, верность второй части постулата так же подтвердилась — ей будет скучно без всех этих человечков вокруг. Без их внимания, удивления, ошарашенности, и даже зависти с гневом! Они… такие забавные! И она — изменила свою точку зрение, свой взгляд на простых людей. Теперь для Лины все люди вокруг кроме брата и матери, это не жучки поджогами, грязь под ногтями, а этакие милые и забавные домашние зверушки.

Да, они могут кусаться! Гадить в тапки, причинять неудобство. Их надо дрессировать! Обучать, наказывать и поощрять! Быть порой строгим, а порой с лаской подходить. Не давать слишком много воли! Но и в клетке не держать, чтобы не зачахли от тоски и одиночества.

Заботится о своих зверушках! О тех, кого приучили! Даже немного любить. Они… забавные! И неплохо могут скрасить досуг. Лина ведь тоже, отчасти, зверушка для брата! Так почему у неё самой, не может быть своих, иных зверьков поменьше?

Так что да… она изменила свой взгляд на мир. Она поняла, что имел в виду брат, высказывая нежелание убивать людей. Нет смысла глумится над слабыми! И даже если помоичная грязная облезшая кошка, обидел одним своим видом, это не значит, что её надо сразу стрелять и убивать! И вообще, если отмыть, так она может и ничего котейкой будет!

Но это не значит, что особо наглых и борзых, неисправимых, или просто, придурков, не надо убивать, как минимум делая это для показательной порки, для демонстрации остальным печального конца при таком непорядке и борзате. Порой, проще убить одного, запугав сотню, чем пытаться всей этой толпе что-то доказать обычными методами.

Да, Лина не прочь была бы вернутся обратно! Домой, к маме, и в мир нормальный. Не прочь была бы покушать что-то, кроме осточертелой армейской тушенки! Запасы которой они нашли в одном из осколков, в количестве немаленького хранилища, пусть и наполовину уже изничтоженного Хаосом и обитавшей в том осколке «жителями» — кушать хотят все!

Даже монстры и твари кушать хотят! А поэтому, хоть с чем-то съестным съедобным в осколках… всё всегда плохо — все съедают за них! И раньше них! Обгладывая порой даже кору с деревьев! А потому… надоевшая тушенка, еще не самый плохой выбор! И точно лучше иных возможных вариантов, предлагаемых иногда в шутку братом — буэээээ!

Она не прочь была бы вернутся! Но исключительно вместе с ним! Вместе с братом! Но он — еще не закончил работу, а значит и она — будет тут, всегда, рядом. Вместе! Будет… ему верна для конца! И скрасит досуг, всем, чем только сможет.

Они будут весте! Всегда! Будут в Хаосе, пока не закончат отлавливать все куски провалившегося мира, пока не освободят всех людей их нормального мира, угодивших сюда, от незавидной судьбы безмозглых рабов и марионеток Хаоса. От пыток, от заточения, и судьбы, что хуже смерти.

Да, котятки недолжны так страдать! Хаос, недолжен заполучить их жизни в свою власть! Но найти их всех… так тяжело!

— Сестриц, что сегодня будем кушать? Батат консервированный простой, маринованный, или же жарено маринованный?

— А мяса?

— Мяса нет. Сама знаешь. Хотя может…

— НЕТ!

— Ладно… так какой батат подать?

— А…

— Не вымогай! Молоко осталось всего чуть-чуть, и это — на праздник.

— Ладно… но какой праздник в Хаосе?

— Ммм… придумаем, да!

— Тогда пусть будет праздник сегодняшнего дня!

— Сестриц… ты вымогаешь! И уже ЖУЕШЬ!

— Мммффффмфрвама.

Полковник Ли Иванов не знает, сколько именно времени он провел в этом ужасающем месте. Сто, двести лет, пятьсот… после первой сотни он перестал считать, посчитав это дело бессмысленным. Ему от сюда все равно не сбежать, так в чем же смысл считать что-то там?

Забавно конечно, ведь его, вместе с его частью и семьями, эвакуировали в ближайший к городу Гром городок, где он и расквартировался вместе со своими людьми, спасясь от участи провалится в вечный сон от портала-вышки. Их не забыли, вывезли, дали возможность жить, но…

Он наблюдал за тем, что происходит там, в искаженном городе, ждал разрешения ситуации. Думал о том, что город еще можно будет восстановить… а потом, по всему их новому пристанищу, по всему этому соседнему городку, стали открываться порталы в подземелья.

Быстро, много, и… они не успели и не смогли никому ничего сообщить. Люди просто стали засыпать от хлынувший в маленькой городок маны, как было там, в Громе, а охотники, что были с ними… Ли не знает что с ними стало — он тоже заснул вместе со всеми жителями и своими людьми. Мгновенно.

По пробуждению его ждал воплощенный кошмар. Зацикленный день, что повторялся вновь и вновь, из раза в раз. Один и тот же жуткий день, где их всех убивали и пытали монстры! Раз за разом. Снова и снова! Люди умирали в муках, сопротивляясь или нет, но их всё равно убивали и пытали! Они все равно умирали! А потом… начинался новый день и все повторялось! Снова и снова! Снова и снова! День за днем. Неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом!

Бесконечный кошмар, которому не было конца! И как бы они не сопротивлялись, и как бы не желали дать отпор, сколько бы тварей не убивали, все всегда заканчивалось одинаково — конец дня с заходом солнца, и повторения всего с сохраненного момента.

Однако кое-что в этом вечном колесе, все же менялось со временем — монстров становилось всё больше, а людей — всё меньше. И Ли долгое время не понимал почему⁈ Как так происходит⁈ Почему воплощенный кошмар, с течением лет… менялся в эту сторону⁈ Почему… если изначально монстров было относительно мало, и шансы продержатся до конца дня были вполне нормальными, если все сложится, то потом… тварей стало столь много, что с людьми они уже просто игрались!

Уже не резня! Нет! Игрища! Их просто сметали! И начинали… пытки.

А потом… он и сам стал монстром. Существом, бесконечно страдающим от раздирающим его боли, но которому… пытки других, еще сохранивших человечность людей, тех немногих выживших, что они защищали, обороняли, спасали, или даже сами убивали, что бы смерть была быстрой… он пытал, и убивал с особым цинизмом.

Сколько он их пытал? Когда кончилась эта бесконечная круговерть? Когда реальность вокруг перестала походить на реальность, а стала напоминать гигантский муравейник? Когда его люди, монстры, что он подмял под себя, перестали нуждаться в пытках других? Ведь в их головах осталась лишь звенящая пустота! Когда