к ней, кажется, очень и очень давно. Было чудом, что они продержались в Приграничье Пекла без скрытника настолько долго, и он, насколько это позволяла мудрость, был благодарен Стиксу за своё последнее приключение. Жаль было лишь тех юнцов, которым не посчастливилось погибнуть, не узнав всего, что может подарить им этот мир. С этой мыслью он закрыл глаза, не надеясь больше открыть их вновь. И мир погас.
Эпилог
ina arḫī rā’īya labīš kutinnam,urḫi nēšim elē’āku ana ṣēri!
Сам после друга рубище надел я,Львиной шкурой облачился, бегу в пустыню!
Эпос о Гильгамеше — Таблица VIII
Марк стоял и смотрел на свои руки. Нет, это были огромные окровавленные лапы, сжимавшие его собственное тело. Он чувствовал в себе так много жизни, как никогда до этого, даже когда находился под спеком. Ужасное воспоминание о собственной смерти обожгло его лихорадочно метавшийся разум. Всё вокруг было другим, диким, восприятие плясало перед ним, не давая толком понять, что происходит, и на чём-то сосредоточиться.
«Думать о цели, думать о цели», напомнил он себе то же самое, что надо было делать во время приёма спека. Цель? И тут он увидел лежащего в луже собственной крови Горгона. Преодолев разделявшее их расстояние в три огромных прыжка, он подхватил бессознательное тело старожила своей огромной лапой и изо всех сил рванул в лес, подальше от приближавшегося топота.
Сейчас не было времени понимать, что происходит, и поэтому он лишь бежал, перебирая лапами по залежалому ковру из хвои и мха. Не думая ни о чём. Желая только убраться как можно дальше.
