Основную сцену, стоящую в центре зала, с техническими помещениями соединяла длинная сцена-проход. Под ней был коридор, ведущий к подъемнику под основной сценой. Получалась следующая система: айдолы под сценой спешат к подъемнику, перед зрителями появляются эффектно — выезжают наверх. Обратно уходят поверху, помахивая фанатам на прощание. По соображениям безопасности сначала одни покидали сцену, потом уже другие заходили в проход под ней.

Были ведущие. Но даже с ведущими зрители по несколько минут ждали начала выступления. В промежутках включали музыку, и вот этой музыке уже часто подпевали, но тоже не особо громко. Вообще, культура посещения концертов в Азии отличается от общеевропейской. Здесь не принято мешать людям наслаждаться музыкой, поэтому обычно люди стараются сильно не шуметь во время исполнения песен. До и после могут орать во все горло, но громко подпевать не принято.

Но из-за этого Хару было интересно — как ощущается выступление перед не-азиатской публикой? Каково это — когда весь огромный зал хором орет твои песни? Наверное, ощущения должны быть еще более пьянящими, чем от выступления в Японии. Но у Black Thorn большая часть фанбазы — азиатская, так что самостоятельно собрать площадку за пределами Азии им пока не по силам. Даже все рекорды группы связаны с корейскими стриминговыми платформами — результаты группы в Spotify и Apple Music не настолько высокие, чтобы считать их группой, достигшей известности во всем мире.

И все же…

Когда Хару по коридору бежал к подъемнику, сердце билось где-то в горле — это был не столько страх, сколько волнение. Говорят, невозможно привыкнуть к сцене в полной мере, ты всегда будешь немного волноваться перед выходом. Всемером залезли на платформу, сначала присели. Работник сцены общался с ними знаками — сначала показал «окей», что означало — все ли в порядке, готовы ли они — потом, увидев подтверждающие кивки, начал разгибать пальцы, ведя отчет. На «четыре», как и было спланировано, Хару и остальные встали в полный рост, кивнули, подтвердив готовность, и мужчина включил подъемник.

Уже когда Хару просто встал в полный рост, крики толпы стали громче. Чем выше поднимался «лифт», тем громче кричали в зале. Хару не смог сдержать улыбки — ему нравились эти моменты. Восхищение толпы становится словно физически ощутимо, как будто ты нырнул в бассейн с шампанским и теперь вокруг тебя пьяно лопаются пузырьки веселья. Улыбка у Хару, наверное, тоже была немного пьяной, хотя он, был, разумеется, абсолютно трезв.

Где-то через пятнадцать секунд платформа остановилась. Еще через две секунды она немного вздрогнула — это работник сцены добавил специальную распорку, чтобы получше ее закрепить.

У них не особо-то «веселое» выступление, поэтому Хару поспешно убрал улыбку. Первая песня — «Backbone», о необходимости быть сильными. В ушных мониторах начался отчет о подготовке к номеру, парни поспешно выстроились на сцене — все это под очень громкие приветствия толпы, которые слились в единый воодушевляющий шум.

Танец сложный, но Хару репетировал его так часто, что он практически впаян в мышечную память. Поэтому Хару сосредоточился на эмоциональной отыгрыше… и на том, чтобы хотя бы было похоже, что он поет, а не открывает рот под фонограмму. После несколько агрессивной «Backbone» нет перерыва — сразу нужно перестроиться на более мягкую и сексуальную «Lose control», что для Хару не является проблемой, но вот парням сложно. Да и переходить с танца под фонограмму, когда нужно просто открывать рот, на живое исполнение, тоже непросто. В начале даже было слышно, как немного дрогнул голос у Сухёна. Но потом стало проще.

— Добрый вечер, Токио! Как настроение? — крикнул Хару по-японски, когда последние ноты «Lose control» доиграли.

Крики толпы стали чуточку громче. Парни выступали с головными микрофонами, которые не подходят для следующей баллады, поэтому нужно было немного поболтать. И ответственность легла на Юнбина — только он достаточно хорошо знает японский. Хару просто выучил две фразы — японский стафф еще похвалил его за почти идеальное произношение.

В голосе Юнбина чувствовалась неуверенность, но свою работу он выполнял на все сто — о чем-то рассказывал, пока остальные стояли рядом и кивали. Хару присел на корточки у края сцены, забирая ручные микрофоны, потом вернулся к парням. У каждого микрофона небольшая кастомная пометка — тонкая цветная полоска, своя для каждого мембера. Баллада сложная, нужно идеальное звучание, для которого микрофоны специально настраивают под голос артиста. Раздав, Хару стянул с себя головной микрофон, передал его уже Чанмину — он собирал их у остальных. Такая перемена на сцене является вынужденной. На балладе не будет бэктрека, только живой звук, это сложно не только для вокалистов, но и для звукорежиссёров: требуется очень тонкая настройка. Если бы они с этими ручными микрофонами пытались выступать с хореографией — отчетливо были бы слышны и громкое дыхание, и мельчайшие огрехи в исполнении.

Хару начал говорить уже в ручной микрофон, потому что Юнбину тоже нужно время на то, чтобы снять головной. Он говорил по-корейски, потому что на шоу вообще-то есть переводчик.

— Честно говоря, я не понял, что говорил Юнбин, — сказал Хару.

Он замолчал, дождавшись сначала перевода, а после — смеха в зале.

— Но я очень рад быть здесь. Просто невероятно, как много людей. Спасибо большое за поддержку!

Благодарность повторили и остальные мемберы группы, а потом Чанмин отнес головные микрофоны к краю сцены, чтобы отдать персоналу, и парни выстроились для исполнения баллады.

Вообще, у них есть что-то вроде хореографии, но это просто хождение по сцене, с очень редкими движениями рук, чтобы все смотрелось достаточно интересно — они ведь с этой балладой две недели на шоу ходили. И Хару, кажется, недооценивал популярность этой песни. Ближе к концу выдержки не хватило даже у тихих японских зрителей, или же это иностранцы так на них повлияли, но отчетливо было слышно, что зал подпевает.

Когда они закончили петь, Хару несколько секунд просто стоял на сцене, глядя по сторонам. Огромный крытый стадион, полный людей. У них лайтстики разных групп (лайтстик Black Thorn еще не вышел в продажу), какие-то плакатики с надписями, игрушки. И зрители радостно размахивают всем этим, прощаясь с группой. Восхитительное ощущение. Действительно хотелось бы когда-нибудь выступить