Время, которое он использует для изучения её методов и слабостей.

_Завтра начнутся эксперименты_, — напомнил внутренний голос. — _Она будет искать в тебе то, что привлекло шэдоумит. Будь осторожен. Дай ей увидеть ровно столько, чтобы заинтриговать её, но не достаточно, чтобы раскрыть правду._

Малик кивнул, погружаясь в подобие сна — состояние, когда его человеческое тело отдыхало, а истинная сущность продолжала бодрствовать, впитывая энергию перекрёстка, пронизывающую поместье.

Игра началась. И ставкой в ней была не просто его свобода, но и гораздо большее — возрождение Демона Перекрёстка во всей его силе.

* * *

Утро пришло с звуком колокола, разносящимся по Жилам. Малик открыл глаза, мгновенно переходя от сна к полному бодрствованию. За окном едва начинало светать, но в коридорах уже слышались шаги и голоса рабов, приступающих к своим обязанностям.

Дверь в его комнату открылась без стука, и вошёл Эзра, такой же серый и бесстрастный, как накануне.

— Поднимайся, — сказал он. — После завтрака тебя ждут в лаборатории госпожи.

Малик кивнул и встал с кровати. На столе уже стояла миска с горячей кашей, значительно более питательной, чем жидкая похлёбка в руднике, и кусок свежего хлеба с маслом. Рядом лежал новый комплект одежды — свободные чёрные штаны и рубаха из тонкой ткани.

— Госпожа приказала кормить тебя хорошо, — заметил Эзра, наблюдая за реакцией Малика. — Она хочет, чтобы ты был в полной силе для… процедур.

— Передайте госпоже мою благодарность, — ответил Малик, начиная есть.

Эзра хмыкнул:

— Поблагодаришь её сам. Жду тебя через четверть часа у выхода из Жил.

Когда управляющий вышел, Малик быстро доел завтрак, наслаждаясь непривычным вкусом свежей пищи. Затем переоделся в предоставленную одежду, которая идеально подошла по размеру.

Эзра ждал у лестницы, ведущей из подвала на первый этаж. Без слов он повёл Малика через лабиринт коридоров поместья, на этот раз не к восточному крылу, где находился кабинет Вэрин, а в противоположном направлении — к западному.

Они остановились перед небольшой дверью из тёмного дерева с вырезанным на ней символом перекрёстка. Эзра постучал, и дверь открылась сама собой, без видимого вмешательства.

— Входи, — сказал он. — Госпожа ждёт внутри.

Малик шагнул в комнату и услышал, как дверь закрывается за его спиной. Лаборатория Вэрин оказалась просторным помещением с высоким потолком, уставленным столами с инструментами, колбами и странными приспособлениями. Вдоль стен тянулись книжные шкафы, заполненные древними фолиантами. В центре комнаты располагался каменный стол с углублением посередине, похожим на силуэт человеческого тела.

Вэрин стояла у дальнего стола, смешивая что-то в серебряной чаше. Она была одета в простое тёмное платье с закатанными рукавами, её волосы были собраны в практичный узел на затылке. Она не обернулась, когда Малик вошёл, но он знал, что она осведомлена о его присутствии.

— Подойди ближе, — сказала она, продолжая работать. — И сними рубашку.

Малик подчинился, остановившись в нескольких шагах от неё и сняв верхнюю одежду. Вэрин наконец обернулась, держа в руках чашу с тёмно-фиолетовой жидкостью, слабо светящейся в полумраке лаборатории.

— Как твои раны? — спросила она, подходя ближе.

— Почти зажили, госпожа, — ответил Малик. Это была правда — благодаря мази с шэдоумитом и его собственной ускоренной регенерации от вчерашних ран остались лишь тонкие розовые линии.

— Впечатляюще, — Вэрин провела пальцем по одному из шрамов. — Большинству людей потребовались бы недели, чтобы так зажить.

Она отступила на шаг, изучая его торс с холодным научным интересом:

— Но ты не большинство, не так ли, Малик?

Не дожидаясь ответа, она указала на каменный стол:

— Ложись. Мы начнём с базовых тестов.

Малик подошёл к столу и осторожно лёг в углубление, которое, как он и предполагал, идеально подходило по форме к человеческому телу. Камень был холодным, но не неприятным, и от него исходило лёгкое покалывание — признак того, что в материал были вплавлены частицы шэдоумита.

Вэрин поставила чашу на небольшой столик рядом и взяла тонкую кисть. Обмакнув её в жидкость, она начала наносить на кожу Малика сложные символы — от солнечного сплетения к плечам, затем вниз по рукам к ладоням.

— Это раствор шэдоумита, — пояснила она, продолжая работу. — Обычный человек испытывал бы сильное жжение при контакте. Что чувствуешь ты?

Малик ощущал тепло, почти приятное, там, где жидкость касалась его кожи. Символы, которые рисовала Вэрин, словно резонировали с чем-то внутри него, пробуждая дремлющую силу.

_Осторожно_, — предупредил внутренний голос. — _Она пытается активировать твою сущность. Слишком ранняя реакция раскроет твою природу._

— Тепло, госпожа, — ответил он. — И лёгкое покалывание.

— Интересно, — пробормотала Вэрин, завершая последний символ. — Никаких признаков отторжения.

Она отложила кисть и взяла небольшой серебряный инструмент, похожий на стилус. Когда она провела им над одним из символов, тот вспыхнул ярким пурпурным светом, заставив Малика вздрогнуть от неожиданности. Не от боли — от внезапного прилива силы, прокатившегося по его телу.

— Реакция есть, — констатировала Вэрин, внимательно наблюдая за изменениями в символах. — Но не такая, как я ожидала.

Она продолжила активировать символы один за другим, и каждый раз Малик чувствовал, как что-то внутри него откликается, словно просыпаясь от долгого сна. Это было опасно — его истинная сущность могла раскрыться слишком рано. Но внутренний голос помогал контролировать процесс, сдерживая энергию, не позволяя ей вырваться наружу.

— Скажи мне, Малик, — Вэрин склонилась над ним, активируя последний символ, — ты слышишь голоса? Шёпот, который другие не слышат?

Малик встретился с ней взглядом. Её чёрные глаза с серебристыми линиями смотрели пытливо, словно пытаясь проникнуть в самую его суть.

— Иногда, госпожа, — ответил он наконец. Это была полуправда — он действительно слышал голоса, но не так, как она предполагала.

— Как давно? — её голос стал тише, напряжённее.

— С детства, — это тоже было правдой, если считать его нынешнее воплощение с момента пробуждения в человеческом теле. — Но отчётливее они стали в рудниках, рядом с шэдоумитом.

Вэрин выпрямилась, на её лице появилось