— Не думал, что мне удастся повстречать так просто каэрину, о которой все говорят, — заявил Тейг.

— Разве ты не должен служить на побережье?

— Меня сочли ненадежным для патрулирования побережья, а мой каэр не нуждается в моей службе. И в городе меня не хотят брать на достойную работу – Магистрат ставит палки в колеса.

— Неудивительно, — протянула я. — Рэнда делают его поступки и поведение, а ты показал себя не с лучшей стороны. Зато твои крепкие руки всегда пригодятся в хозяйстве твоих родителей, им нужны сильные работники. А там и жена из деревенских, может быть, сыщется, несмотря на твою репутацию разведенного ненадежного мужчины… вдова какая-нибудь, — добавила я с тем же равнодушием, с которым он высказывал осенью жене, что она жирная домашняя гусыня, которой никогда не стать изящной, остроумной каэриной, достойной его.

Это было приятно – ответить ему зеркально, и я наделась, что в данный момент его сильно корежит.

— Не переживайте, я найду свой путь, каэрина, — ответил после недолгого молчания Тейг.

— Боги тебе помогут, — ответила я безразлично и собралась уйти, но Васс шагнул к нам, преграждая путь. — Что-то еще? — холодно и надменно спросила я, но на самом деле мое сердце быстро билось от страха.

— Просто хочу пожелать своей жене счастья, — ответил он.

Нетта шумно вдохнула рядом, а я возразила:

— Бывшей жене.

— И все же ты принадлежала мне. Долго.

— Отойди! — выкрикнула вдруг Нетта и подскочила к Тейгу. — Прочь, гад!

Я схватила девушку за руку и так на себя рванула, что она, маленькая худышка, едва не упала; я слишком хорошо помнила, как Тейг отметелил Риса, и чуть не поседела, представив, что и Нетту он может ударить.

Но Тейг лишь усмехнулся и, поклонившись, пошел к выходу с территории храма.

Мне не понравилось, как он ушел. Он должен был разозлиться, хоть чем-то выказать злобу, но ничего такого не было…

— Энхолэш! — воскликнула Нетта. — Это правда ваш бывший муж? А я, как дурочка, любезничала с ним!

— Вот тебе урок – не любезничать с первым встречным, всегда быть настороже и следить за тем, что говоришь, — сказала я. — И никогда больше не встревай в чужой разговор.

— Простите, — выдавила расстроенная девушка.

— Ты что-то сказала ему обо мне?

— Нет, только то, что жду свою каэрину… Вы быстро подошли.

— А он что-то тебе сказал?

— Он меня расхваливал, спрашивал, откуда я такая хорошенькая… И ничего больше, я вам клянусь! — чуть не плача, произнесла девушка.

— Ладно, — вздохнула я. — Нужно попросить у жрецов коляску и сопровождение. Домой мы одни не пойдем.

Перепуганная Нетта посмотрела на меня большими глазами.

Росс серьезно отнесся к моему рассказу о встрече с Тейгом: охрана дома была усилена, а прислуга предупреждена. Я сама еще и нож стала с собой всегда носить – тот самый, что сняла с трупа из болота. Возможно, граф предпринял еще что-то, чтобы никакие Вассы не тревожили нас больше, но я не знала об этом – другие заботы перетянули мое внимание, ведь мы готовились не только к свадьбе, но и к отъезду.

За три дня до свадебной церемонии я переехала в загородную резиденцию принца – жрецы настояли, чтобы последние ночи перед свадьбой мы провели не просто порознь, но и в разных домах. К тому же именно там, в резиденции, было решено устроить церемонию принесения клятв и подписания договора, и вести меня под руку к Бринмору было поручено виконту Мартину Фэйднессу. Вместе со мной в резиденцию приехала Инесс, но я нуждалась в другой Инесс – той, что оставалась в Тулахе. Она не могла рисковать беременностью, и я не могла, в свою очередь, требовать от нее приезда.

В последнее время спала я плохо, и в комнате, которую для меня подготовили, тем более чувствовала себя не очень хорошо в незнакомой обстановке, и скучала по Россу, по его серьезности и надежности; все другие каэры казались мне по сравнению с ним хлыщами, болтунами, мальчишками… Скорее бы разобраться с этой всей мишурой, формальностями и обязанностями и остаться вдвоем, расслабиться…

Во вторую ночь в резиденции я вообще не могла заснуть – то собственные мысли мешали, то шатания всякого люда по коридору; я еще и насчет атрийских кошек переживала – они, крупные хищники, расхаживают по особняку свободно. Наконец, ближе к утру все затихло, и я, измученная неврозом, стала засыпать…

Но тут услышала шорох, сунула, не думая, руку под подушку и взялась за нож, а потом на меня навалилось нечто тяжелое, и я обомлела, различив в темноте лицо Тейга Васса! Его лапища закрыла мне рот; я же лишь крепче взялась за рукоять ножа.

— Ну, счастливая невеста, — Тейг сладко улыбнулся, — страшно тебе сейчас? Возомнила-то о себе! Перышки распушила! Думала, нашла сильного покровителя? Это тощего-то Бринмора с его лютней? Да он и сам как каэрина, и все другие господинчики рядом с тобой тоже как девки. Настоящий мужик у тебя был только я – и останусь один я. Потому что никто тебя больше такую не захочет. — Что-то холодное и острое прижалось к моей щеке, и Васс склонился ко мне ниже.

Больше ждать было нельзя, и я всадила нож куда-то в его бок со всей возможной силой, и нож Тейга в свою очередь тоже порезал мою щеку. Тейг зарычал, а я накинула на его лицо покрывало и одновременно попыталась откатиться; Васс схватился за меня, я рванулась, скатилась с кровати, бросилась к двери… которая оказалась заперта.

Чувства отточились до немыслимой детализации, и я поняла, что буду убита здесь и сейчас, потому что у меня нет времени на то, чтобы возиться с дверью. Тейг был сзади – я отпрянула вбок, побежала к кровати, по пути скидывая все, что можно, поднимая шум и крича.

Раненый Тейг носился за мной, я убегала… В коридоре ударились в дверь раз, другой – выломали. Я не знала, кто вбежал – свой или чужой, но Тейг кинулся на него. Затопали в коридоре, вбежали еще люди...

— Астрид!

Это был Мартин.

Это было спасение.

Тейга увели, и мной занялся лекарь принца – кровь принялся останавливать, а служанки