Помимо этого попробуем захватить ещё людей, бойцов и крепостных. Александр попытается уговорить кое-кого из старых знакомых офицеров перейти на нашу сторону, но в успехе и сам не уверен. Ничего, прорвемся. В идеале вообще заполучить весь Нижнереченск и переправить большую часть населения в Вольнов. Но это в идеале, как получится в итоге, будет видно.

Пока шел инструктаж, солнце окончательно село, и я, поднявшись на мостик, дал команду двигаться дальше уже на полном ходу. Ночь коротка, так что нельзя терять время.

Прошли мимо Саратова с погашенными огнями на полной скорости. Но не думаю, что полная скрытность получилась, когда движок парохода работает на полную, он издаёт довольно много шума. Возможно, нас слышали, но даже если так, вряд много народа могло понять, что это такое. Вороны — да, могли догадаться, что плывет Гнездовье, а вот крестьяне, скорее всего, на демонов пеняли.

Ксюша, когда мы проходили мимо города, бросала на тот печальные взгляды. Видимо, действительно хотелось пальнуть по владениям князя. Нам лишь оставалось посочувствовать этому неосуществимому сейчас желанию. Может, и впрямь разрешить ей на пути назад снести к чертям эту башню. Чтоб князю саратовскому икалось.

Мысль позабавила, но я тут же выкинул её из головы, занявшись другими делами. Проверил движок корабля, набросал ещё одну схему судна, раздумывая над тем, как можно его улучшить. Всё-таки конструкция тут, несмотря на наличие парового двигателя, довольно примитивная, его ещё улучшать и улучшать. В частности, часть внутренностей нужно будет заменить на металл. Гнездовье. может, и выстраивалось как плавучая крепость, но на деле у него куча уязвимых точек и слабых мест. Если нас начнут обстреливать из пушек, борта-то выдержат, а вот если будут стрелять навесом, то нашу палубу превратят в решето. Конечно, для этого врагам придется подойти достаточно близко, но тем не менее.

А если пороховую бомбу смогут закинуть? Нормально укреплены лишь борта и основа, на которой держится паровой двигатель. Остальной корпус — дерево, хорошее, но дерево, а дерево горит, ломается, и ему я доверяю меньше, чем металлу, особенно в который можно встроить магический конструкт. Ну, потихоньку перестроим.

Мне бы учеником-подмастерьем обзавестись, чтобы было кому поручать заниматься простыми конструктами вроде укрепления, но пока ни у кого из моих подчиненных предрасположенности к такому не обнаружилось. В теории этим может заниматься любой мало-мальски сильный одаренный, но на такое требуются годы тренировок, и гораздо проще найти самородка с предрасположенностью. Может, когда будет больше свободных рук и времени, тогда и займусь, а пока придется обходиться своими силами.

Размышлял об этом, пока расхаживал по палубе с блокнотом и карандашом в руках. Повезло, что таковые тут имелись, хоть и до современных им далеко, очень грубые, выглядящие как графитовые стержни, замотанные в веревку. Писать им было неудобно, но зато нет возни с чернилами.

— Ваше Благородие! — раздался возглас Ксении. — Нижнереченск!

Я ещё ничего не видел, но раз девушка говорила, что видит город, значит, так оно и было. Я поднялся на верхнюю палубу и попробовал вглядеться в то же место, что и она, но увидел огоньки лишь спустя минут десять.

— Поражаюсь, как ты это делаешь, — хмыкнул я в который раз, а затем спустился в рубку и позвонил в колокол, сообщая команде, что скоро будем действовать. Я собирался пришвартовать корабль прямо к городу. Синицын говорил, что порт там хороший, достаточно большой. Не такой, как в Саратове, конечно, но на мель сесть Неудержимый не должен.

За штурвалом сейчас стоял Бобер. Так звали высокого и сутулого молодого паренька с торчащими передними зубами. Как говорил Чумазый, Бобер был лучшим рулевым этого корабля, получше, чем даже колдун, что был прежде хранителем Гнездовья. Если уж кому и стоило доверять управлять кораблем при швартовке, так это ему.

Отдав распоряжение Бобру к причаливанию, спустился вниз и с удивлением обнаружил там Юлианну в полном обмундировании. И когда успела выбраться из кровати и собраться? Думал, что надо идти будить, а нет. Приятно видеть, что она относится к делу серьезно.

— Капитан Храпун в расположение прибыла, — доложила она, отойдя от своих. Говорила тихо, чтобы другие не услышали, а в глазах смешинки. Вот сам не пойму, когда возникла эта шутка с «храпуном». Скорее всего, когда Юлианна однажды ночью храпела мне на ухо, но уж очень прижилось прозвище, и я время от времени этим её подкалывал. Теперь она тоже подхватила.

Ладно, погорячился я, говоря, что она относится к делу серьезно, но это временно. Стоило нам подойти к городу достаточно близко, как воительница враз посерьезнела и выбросила из головы все шуточки.

— Подойти незамеченными не выйдет, — вздохнула она.

— Поэтому и действуем быстро.

Нижнереченск был теперь виден и мне, но едва ли достаточно хорошо. Ночь, фонарей на улице было не так уж и много, ими была обозначена лишь центральная улица, ведущая к порту, и то не очень хорошо. Саратов на его фоне смотрелся намного лучше, но и там огней было немного.

— Демоны что-то учуяли, — внезапно сообщила подошедшая к нам Ксения и кивнула на небо. И действительно, высоко в воздухе можно было заметить мелькающие в лунном свете тени.

— Плевать на них, — отмахнулся я. — Нижнереченск защищен, мы тоже. Можешь пострелять по ним, когда закончим.

Она кивнула и ушла, а мы с Юлианной наблюдали за приближающимся городом. Неудержимый уже снизил скорость, и мы плавно подплывали к воде. Тогда же подошел к нам Чумазый.

— Бобер сказал, что подойти к причалу слишком близко не выйдет. Мелковато для нас. Трап скинем, должен достать.

— Хорошо, — одобрил я, и мужчина умчался отдавать приказания матросам.

— Что с бароном делать думаешь? — спросила Юлианна уже без смешинок в голосе.

— Повесить по-хорошему бы, но будет видно. Вначале переговорю, надо расспросить про тех, кто хотел Вольнов уничтожить, да и про дядю узнать, Синицын сказал, что тот гостил у барона, когда они с баронетом отправлялись в