Все, шах и мат. Вот реально, мне даже вспомнилась поговорка: «На каждый шах я отвечу матом». И сейчас, вот от души, мне так сильно захотелось материться. Показать всю гамму чувств, которая была у меня внутри.

Нет, я просто не представляю, какая девушка могла бы быть спокойной, когда напротив нее было бы три нереальных, пусть и немного заносчивых, красавца. К тому же, сейчас мужчины очень умело спрятали свои «когти», показывая себя исключительно с прекрасной стороны. Не знала бы, какими они могут быть «плохишами», подумала бы, что мужчины сладкие душки.

Эх, вот всегда так. Когда мы встречаем кого-то, кто нам нравится, все плохое прячется само по себе. Что ж, это простая истина. Каждый человек хочет выглядеть в глазах «особенного» человека лучше, чем есть на самом деле.

— Итак, платонический характер — это невинные отношения? Я правильно понимаю?

— Да, платонические отношения, — кивнула я.

Хотя, если честно, я сама не была до конца уверена в своей выдержке. Пусть я попала в тело молодой девочки, но ведь ум у меня уже двадцативосьмилетней девушки. К тому же, никто не отменял гормоны! А у двадцатилетних красавиц гормоны обычно более агрессивны.

— Платонические отношения… — протянул Сайман и выразительно хмыкнул. — Я надеюсь, поцелуи являются залогом этих отношений?

— Нет, — лукаво улыбаясь, протянула удовлетворенно я, замечая, как мужчины застыли. — Залогом таких отношений является познание своего партнера, — на ходу придумывала я. Ведь кроме того, что в таких отношениях нет интима, я больше ничего не знала. — Но можно держаться за руки.

— За руки? — выдохнул приглушенно Джеймсом, неестественно улыбнувшись.

— Конечно, если вы не согласны, тогда я не буду вас принуждать. Я все понимаю, вы уже не мальчики.

— Это и есть твоя месть? — улыбнувшись, вкрадчиво спросил Кортес.

— Кто знает, — фыркнула я, пожав плечами.

— Нас все устраивает, — кивнул спокойно мужчина.

— Что ж, тогда хорошо, — пробормотала я, заметив, как судьи переглянулись с весьма многообещающими улыбками.

Неужели я, сама того не осознавая, попала в ловушку этих трех мужчин? Попалась в заблаговременно расставленные сети троих матерых хищников, словно маленькая, глупая бабочка, летящая на огонь. Впрочем, как бы там ни было, думаю, каждый из нас добился того, чего хотел. А я вообще только начала. К тому же, месть — это ведь не всегда что-то плохое. Наоборот, я посредством своей мести узнаю, насколько сильна выдержка мужчин!

Решив все для себя, я слегка склонила голову набок, открывая взгляду мужчин изящную шею, замечая их немигающие взгляды. Впрочем, это не было моей конечной задумкой. И именно в тот момент, когда они взяли себя в руки, я слегка наклонилась, повернувшись к ним спиной, поправляя ремешок на туфлях. Нет так-то просто у меня платье с открытой спиной!

Вот вам мой мат, мальчики!

Грациозно выпрямившись, словно ничего не произошло, я украдкой посмотрела на мужчин и едва не обомлела, когда увидела их многозначительные улыбки. Кажется, они разгадали мой план. Впрочем, странно было бы, если бы они ничего не поняли. Все-таки рядом со мной не какие-то сладкие мальчики, а судьи, которые каждый день могут видеть обман в зале заседаний.

— Давайте выпьем за новый этап в нашей жизни, — удовлетворенно выдохнул Сайман, озарив меня своей улыбкой. — Надеюсь, ты совсем скоро поймешь, как ответственно мы настроены по отношению тебя, и наши платонические отношения станут самыми желанными.

О, как закрутил, ничего не скажешь. Сразу же начал ковать железо, пока горячо. Впрочем, вряд ли меня можно сопоставить с железом. Скорее, я очень ароматная свечка. Ага, так и спешу растаять от жара огня.

Внутренне посмеиваясь, я пригубила немного вина и тихо выдохнула. Вечер был поистине прекрасным. Мужчины, забыв о своих «коготках», были очень даже приятной компанией. Да и тишина ночи была уютной и умиротворяющей.

— Расскажешь нам что-то о себе? — спросил тихо Джеймсом.

— Что именно?

— То, чего мы не знаем. Нам действительно интересно, — протянул мужчина, внимательно изучая мое лицо.

Хм, и что я могу рассказать? Вряд ли они поймут меня, если я начну рассказывать о своей учебе или работе, но и о жизни Марианны мне говорить совсем не хочется. К тому же, не было ничего интересного у нее. Жила, пялясь на Себастьяна, словно в каком-то волшебном сне, который в секунду стал кошмаром для нее.

— Вы учились в Академии? — перевела я тему разговора.

— Магии мы учились в Академии, — кивнул Джеймсом, кажется, совсем не удивившись резкой смене разговора. — После же мы профильно изучали судебное дело.

— То есть, судебное дело вы изучали не в Академии? — удивленно уточнила я.

— В Академии, только в другом корпусе. Первые годы Академии — общеобразовательные, после можно выбрать профессию, которая по душе.

— И почему же вы решили быть судьями? Хотели наказывать преступников?

— Они пошли вместе со мной за компанию, — фыркнул Кортес. — Все мужчины в моей семье — судьи.

— О, — кивнула я. Поколение судей. Представляю, как у них весело. — И давно вы втроем знакомы?

— Давно, — протянул Сайман. — Мы жили вместе в Академии. Так стали ближе, чем просто друзья и научились понимать друг друга еще лучше. Вообще, я очень рад, что стал судьей. Думаю, Джеймсом тоже.

Заметив, как кивнул Джеймсом, я слегка улыбнулась. Наверное, это прекрасно иметь рядом товарищей, которые думают так же, как и ты. Вместе ведь можно и горы свернуть. Да и возможность просто поговорить с кем-то, тоже весьма заманчива. Впрочем, мне все равно не понятно, почему они решили жениться на одной девушке. Это же просто абсурд. Хотя, может быть, это я чего-то не понимаю.

— Почему вы решили жениться на одной девушке? — задала я интересующий меня вопрос и заметила, как мужчины задумчиво нахмурились. Кажется, у каждого из них были свои соображения по этому поводу.

— Редко когда одаренная девушка выходит замуж за одного мужчину, — серьезно, без тени обычной улыбки, выдохнул Сайман. — Я не хотел видеть каждый день какого-то постороннего мужчину рядом с моей женой. К тому же, не буду скрывать, я довольно упрям, поэтому наша семейная жизнь, наверное, была бы весьма плачевной.

— Когда мы только договаривались об этом, я ни о чем таком не думал, — фыркнул Джеймсом. — Но сейчас, если честно, я считаю, что это прекрасно.

— Прекрасно?

— Да. Семья — это ведь труд всех. Я хочу, уходя на работу, с радостью возвращаться домой. Предвкушать тот момент, когда увижу свою жену. И, как бы это ни было странно, я хочу