Хотя какие раскопки — подробных карт Хелонга и то нигде не было. С военной точки зрения это совсем уж ни в какие ворота не лезло! План операции составляли не по точным документам, а со слов путешественников и торговцев. Вроде бы в центре «кратера» располагаются сады горожан, а на неровных склонах вроде бы ютятся их скромные домишки…

По уму весь район следовало бы причесать мелкой гребёнкой с разведывательных пузырей, но проклятое время поджимало. Да и эльфы Ночи просили поторопиться. Ведь в Хелонге по их мнению располагался крупный центр по созданию Костяных Гончих! И его разрушение стало бы серьёзной подмогой в идущей войне.

Вот и летела эскадрилья пузырей безо всякой разведки, на максимальной скорости и с включённой маскировкой, безбожно насилуя движители и защитные артефакты. Сделали крюк над Потерянными водами, обогнули мыс Асуров и вторглись в небо Тлантоса со стороны восточного побережья. Чтобы никем не замеченными, прибыть к проклятому Древними Хелонгу.

Олег появился на мостике именно в тот момент, когда капитан приказал активировать артефакт с плетением Истинного зрения. Так что настоящий облик города он увидел в числе первых.

Если с высоты полёта охотника невооружённым глазом Хелонг смотрелся именно так, как описывали его странники — зелёный центр и заселённые окраины — то после применения магии, картина страшно изменилась. Дома горожан сменились несколькими десятками длинных бараков, сады в центре низины попросту исчезли, а вместо них возникли непонятные сооружения из камня. Опыта Олега не хватало, чтобы сходу разобраться в их предназначении. Храм-не храм, жертвенник-не жертвенник — не разобрать, но в том, что тлантосцы считают их важными, можно даже не сомневаться. Слишком много людей и не людей толпилось подле строений, чтобы это было случайностью.

Словно подтверждая эти мысли, из тёмной дыры в самом центре города в небо ударил столб Тьмы. Пронзил грязно-серую портянку облака и… тотчас сгинул в расположенном там разрыве в ткани реальности. И если Чимир ещё хоть что-то понимал в волшбе, вёл тот разрыв на план Смерти.

— Маму твою Кали напополам!! — выдохнул капитан пузыря льер Нагаса. Среди собравшихся на мостике он был самый сильный — первый ранг как-никак — и знающий. Последнее Олегу успел шепнуть лично льер Бримс, указав на командира «Гордости Истинных» как на весьма компетентного специалиста в области Тёмных Искусств. Стоит ли удивляться, что именно Нагаса командовал всей операцией? — Это же Пульсирующий Источник, он для активации требует гекатомбы жертв!..

— Или один Великий артефакт, — пожал плечами Олег, не удержавшись от реплики.

Его собственный статус был достаточен, чтобы позволять себе в беседе с влиятельными магами небольшие вольности.

— Или так, — проронил Нагаса, покосившись. — И у Источников данного типа есть неприятная особенность: они крайне устойчивы к внешним воздействиям. Особенно к Огню и Воде.

— А к Земле… командующий? — снова подал голос Олег.

Но тут он и вправду не мог молчать. Его способности как Повелителя Земли были известны многим, но вот относился ли Нагаса к числу таких знатоков, он не имел ни малейшего представления.

Чимир удостоился тяжёлого пристального взгляда, который он постарался встретить максимально уверенно.

— Доброволец? Люблю добровольцев, — скривился капитан. — Если у нас ничего не получится, десантируешься вниз со звездой Наказующих… Пусть за тобой присмотрят.

Олег ответил воинским приветствием, не проронив при том ни слова. Он и так достаточно уже выделился, чтобы вызвать раздражение даже у самого терпеливого. Зачем плодить врагов и недоброжелателей на пустом месте?

Следующие десять минут на мостике царила тишина, лишь изредка прерываемая командами льера Нагаса. Для «Гордости Истинных» и двух остальных пузырей задавалось направление, траектория и угол атаки, выбирался тип алхимических зарядов для метателей, режимы работы Сфер Птоломея, а между боевыми магами распределялись цели на земле. Через считанные мгновения их всех ожидало тяжёлое сражение, и капитан хотел быть уверен, что принятый ещё вчера план сражения нигде не даст сбоев.

Пузырь задрожал и начал быстро снижаться, магическое же чутьё подсказало, что защитные артефакты включились на полную. Не выдержав, Олег сделал шаг к смотровому окну и глянул вниз. Они уже подлетали к предместьям, и уже виднелась крыша одного из бараков. Барака, перед которым стройными рядами стояли почти полсотни серых, сливающихся с камнем, Гончих.

В ту же секунду из гнезда на брюхе «Гордости Истинных» в центр построения нечисти выстрелили керамическим зарядом с алхимической смесью, положив начало всей операции.

Получилось удачно, и снаряд попал точно в цель. Мархуз знает, чего в него намешали фанатики колб и реактивов, но взметнувшееся пламя накрыло всех Гончих и даже задело краешек барака. Словно этого было мало, в огонь полетели ещё несколько сосудов с зажигательными смесями, а следом пролился настоящий град из заклинаний. Пульсары, молнии, всевозможные Покрывала, Дожди и Грады, щедро разбавленные плетениями на основе Света — волшба сначала добила Костяных Гончих, а затем обрушилась и на ближайшее строение. Чтобы барак перестал существовать потребовалось около минуты. Ровно минута, и на месте крепкого на вид здания осталась лишь куча мелкого щебня, перемешанного с пеплом и землёй.

Точно такой же результат был и у остальных воздушных кораблей. Пока всё шло как надо, и что особенно радовало, совершенно безответно со стороны хозяев бывшего Хелонга. Пузыри развернулись, перестроились в виде «лесенки» и полетели вокруг города, уничтожая внизу всё и вся и с каждым оборотом постепенно сжимая кольцо.

— Интересно, а Фердинанд жителей города под жертвенный нож пустил или позволил убраться подальше от хфурговой дыры⁈ — пробормотал Олег, прикипев взглядом к заполненной человеческими костями канаве рядом со следующим бараком.

Айрунг считал разрушение Гиркала чудовищной ошибкой Нолда, однако Чимир, громя другой город Тлантоса, пока ничего кроме удовлетворения не испытывал. Пусть кто-то скажет, что они вновь напали подло, без объявления войны… Плевать! Победителей не судят, а они будут именно победителями. Да и враг ныне такой, что его убийство вызывает не жалость, а гордость от славного и благородного дела.

Взгляд зацепился за группу покинувших барак людей в чёрных плащах. У двоих на поясе болтались жутковатого вида серпы, а ещё один размахивал жезлом с характерной чёрной аурой. Оррис знает, на что они надеялись убегая —