Я усмехнулся на его выпад.

Вот же напыщенный индюк, доказывать что-то ему? Забавно. Я, шеф-повар с тремя звездами Мишлен, чей ресторан входил в Красный гид? За свою жизнь я уже много чего и много кому доказал, по крайней мере на своем профессиональном пути.

И доказывать что-либо еще я больше не собирался. Тем более вот таким персонажам.

Хотя… Раз уж трачу здесь столько времени вместо торговли, почему бы не использовать его более выгодно?

— Я не собираюсь готовить что-либо бесплатно, моя работа стоит денег, — сказал ему совершенно спокойно. — Один серебряный за одно блюдо.

Антуан на мгновение опешил, но потом злобно рассмеялся.

— Хорошо! Я заплачу тебе серебряный, если твое блюдо действительно окажется шедевром. Но если это будет очередная деревенская стряпня, — он наклонился ближе, и его глаза сузились, — то ты не только не получишь ни медяка, но и обучишь меня своей технике разделки совершенно бесплатно. Договорились?

Он протянул руку.

Я посмотрел на его ладонь, потом ему в глаза.

— А кто будет оценивать его?

— Я.

— Не-е-е, так не пойдет. Ты заинтересованное лицо. И все присутствующие в поместье тоже заинтересованные лица.

Повар на мгновение задумался.

— Хорошо. В начале оценю я. Если тебя не устроит моя оценка, то попросим уже сделать это кого-нибудь из соседнего поместья. Например, из дома Винтерскаев. Они известны своей непредвзятостью.

Винтерскаи? Хм… Не знаю насчет непредвзятости, но главное, что они не из дома Флорренсов. Так что такой вариант меня пожалуй устроит.

— Договорились, — пожал я его руку.

Я окинул взглядом кухню. Полки ломились от продуктов. Мешки с мукой, корзины с овощами, связки ароматных трав. В углу, на леднике, покоились куски мяса и тушки птиц. Выбор у меня был богатый.

— Что я могу использовать? — спросил у Антуана.

Он махнул рукой в сторону угла, где приютились большие плетеные корзины.

— Все, что угодно. Кроме духовного мяса и птицы.

Что ж, значит приготовлю из своего, я пожал плечами и отправился к своей морде, достал из неё несколько свежайших рыб, что выловил ещё пару часов назад.

— Из этого, — Антуан подошел и с презрением ткнул пальцем в сторону морды, — не приготовишь ничего достойного. Просто сорная рыба.

Я усмехнулся, держа в руках несколько рыбешек.

— Знаешь, в чем разница между хорошим поваром и посредственным? — я посмотрел ему в глаза. — Хороший может сделать шедевр из чего угодно. А посредственный способен только тратить впустую дорогие продукты.

Антуан побагровел. Его усики стали подрагивать от возмущения. Но он лишь фыркнул и вернулся к рабочему столу, с видом полного безразличия. Помощники послушно последовали его примеру, с удвоенным рвением принявшись за работу.

Отлично. Теперь мне никто не помешает.

Я отнес рыбу к раковине, промыл в холодной воде и выложил на чистую разделочную доску.

Прикрыл глаза, активируя «Разделку». Мир вокруг на мгновение потускнел, а лежащая передо мной рыба вспыхнула сетью тончайших светящихся линий. Да, у неё была слабая энергетическая структура, но энергия в ней была. Нужно просто правильно её разделать.

Мои руки пришли в движение. Нож заскользил по тушке. Почистил, удалил внутренности и стал аккуратно отделять филе. Я следовал за потоками энергии, обходил узлы, сохраняя целостность каналов.

Со стороны это, наверное, выглядело как обычная разделка. Но я-то знал, что сейчас происходит настоящее волшебство. Я сохранял ту малую толику энергии, концентрируя ее в мякоти.

Через пару минут передо мной лежала горка великолепных кусочков филе. Ни одной порванной мышцы, ни одной косточки.

Затем я пошёл к их складу, нашёл мешок с мукой и корзину с яйцами. Далее проверил полки и обнаружил буханку зачерствевшего хлеба. То что нужно!

С помощью терки я превратил черствый хлеб в мелкую крошку. Добавил в нее щепотку соли и немного сушеных трав из своего мешочка, которые захватил с собой. Получились ароматные панировочные сухари.

Помощники Антуана, Дарк и Люк, искоса поглядывали на мои манипуляции. На их лицах читалось откровенное презрение. Для них, привыкших к изысканным продуктам, моя возня с черствым хлебом и дешевой рыбой была верхом убожества.

— Мастер Антуан, — прошипел Верд, — смотрите, он готовит из объедков.

Антуан, занятый своим варевом, бульоном для рагу это назвать у меня язык не поворачивал, лишь мельком глянул в мою сторону.

— Не отвлекайтесь, — бросил он помощникам. — Нам еще обед для госпожи готовить. Пусть возится со своим мусором.

Помощники тут же вернулись к работе, стараясь больше не смотреть в мою сторону. А я лишь со вздохом покачал головой.

Поставил на огонь тяжелую чугунную сковороду.

— Где у вас масло? — бросил помощникам.

Дарк с ухмылкой подал мне большой глиняный кувшин.

Масло в кувшине было мутным, с неприятным запахом. Дешевое, оно легко горело и давало блюдам ужасный привкус. Отличный способ испортить блюдо, особенно в панировке.

Сразу понятно, что это подстава. Но я даже бровью не повел. Вместо того, чтобы тратить время и искать замену, проще работать с тем что есть. Молча взял кувшин и щедро плеснул масла на раскаленную сковороду. Оно тут же зашипело и задымилось.

Вернулся к рыбе. Острым ножом нарезал нежное филе на аккуратные, одинаковые кусочки размером с палец. В отдельной миске быстро взбил пару яиц до однородной массы. А затем, финальный штрих.

Каждый кусочек рыбы я сперва окунал в яичную смесь, давая ей покрыть филе тончайшей пленкой, а затем тщательно обваливал в ароматных панировочных сухарях. Крошки плотно прилипали, создавая будущую хрустящую корочку.

Антуан с командой замерли в ожидании, когда я начну паниковать. Но я был спокоен. На огонь и дым не смотрел, а слушал. Слушал шипение масла, вдыхал его меняющийся аромат, чувствовал, как жар медленно поднимается от сковороды.

В прошлой жизни, когда только начинал путь, работая на кухнях, где об индукционных плитах слыхом не слыхивали я научился чувствовать температуру по звуку, запаху и накалу сковороды.

Бросил в нее крошечный кусочек хлеба. Он зашипел и начал быстро темнеть. Я следил за ним, ловя тот краткий миг, когда масло достигнет нужной температуры, но еще не начало гореть.

Вот он!

В тот же момент аккуратно, один за другим, опустил в кипящее масло панированные кусочки филе.

Ш-ш-ш-ш-ш…

Раздалось ровное, уверенное шипение. Ни чада, ни дыма. Рыба жарилась, покрываясь золотистой корочкой.

Я обжарил филе с обеих сторон, выложил на решетку, чтобы стекло лишнее масло, и только потом переложил на тарелку, застеленную чистым полотенцем.

Антуан с помощниками закончили готовить одновременно со мной. Но аромат моего простого блюда, с тонкими нотками хлеба и пряных