Слева от меня прогуливался Иван Викторович, он о чём-то беседовал с тренером по плаванию. Я тут же направился к ним, чтобы прояснить один мучивший меня вопрос.

— Иван Виктолович, я чувствую от этих валунов исходит магический фон, но не понимаю, зачем они нужны? — я указал на ближайший к нам камень. — Их сюда специально поставили?

— Ха-ха. А вы чертовски проницательный, молодой человек, — улыбнулся куратор и пригладил чёлку. — Они здесь для того, чтобы вы самостоятельно научились определять источники, излучающие ману. Видишь вон те два камня? Они — пустышки. И вон те три — тоже. Здесь лишь три излучателя магической энергии. — Углов подмигнул мне и посмотрел на тренера по плаванию. — Как думаете, Юлия Ильинична, это молодое дарование заслужило сотню баллов в качестве поощрения за внимательность?

— Ну, даже не знаю, — кокетливо ответила тренер по плаванию и подмигнула мне. — Я бы дала ему сто пятьдесят баллов.

— Так и поступим. Беги, вундеркинд ты наш. — Куратор развернул меня и толкнул в сторону жутковатого лабиринта из кустарника.

Подходя к лабиринту, я ощутил, что в дальней его части ощущается сильная пульсация маны. Интересно. Может, там стоит ещё более мощный излучатель, с помощью которого я смогу быстрее восстановить ману? Петляя между голых веток кустарника, я добежал до конца лабиринта и услышал мычание наполненное болью.

— М-м-м!

— Заткните ему рот! — прорычал до боли знакомый голос. Это был Прохоров.

Я выглянул из-за угла. На земле лежал Сергей. Его держали двое, а Остап зажимал ему рот. Артём поднёс ладонь, окутанную рыжим свечением, к груди Сергея, и послышалось громкое шипение, от которого вверх взметнулся сизый дымок и распространился аромат жженой плоти.

— Вы что делаете, ублюдки⁈ — выкрикнул я и бездумно бросился в драку.

Глава 19

На бегу я потянулся к мане и вспомнил, что её-то у меня как раз и нет. Я сух, словно колодец в пустыне. Но было поздно отступать. Серёга мычал и с ужасом смотрел на то, как я несусь в атаку. Я выхватил из кармана зуб болотника и запрыгнул на Прохорова, который только что обернулся и изумлённо уставился на меня. Снёс ублюдка с ног, и мы рухнули в грязь.

— Если кто-то подойдёт, я вас пликончу! — рявкнул я, не оборачиваясь, и нанёс удар.

Клык болотника блеснул в темноте и вонзился в ладонь Прохорова, которой он вовремя прикрылся.

— А-а-а! Чего вы стоите? — завопил Артём и с лёгкостью перекинул меня через себя.

Я кувыркнулся, плюхнулся спиной в лужу и тут же вскочил на ноги. Вот же, зараза. Один против троих. Почему против троих? Потому что Остап не пытается на меня напасть. Он обхватил шею Сергея и делает вид что держит его, на самом же деле он его удерживал от падения. Серёга от полученных ран едва стоял на ногах.

В прошлой жизни я навсегда запомнил одну вселенскую истину. Если противник намного ниже тебя, то это не значит, что он слаб. Это значит, что он с лёгкостью может отбить тебе промежность. В одном из кабаков я видел, как карлик отлупил двух огромных кабанов. Это было нечестно, скажете вы? А какая может быть честь в том, чтобы нападать на карлика?

Вот и сейчас я превратился в этого самого карлика. Один — против толпы. Слева полетел кулак, метя мне в ухо, я не стал уклоняться, просто сделал шаг вперёд и ударил коленом.

— Уй… — запищал парень и согнулся в три погибели.

Со спины напал ещё один и начал меня душить. Идиот. Немного сместив тело в бок, я, словно горилла, ударил основанием кулака ему в пах. Захват тут же разжался для того, чтобы я получил первый удар. Прохоров с разбегу всадил ногой мне в живот.

— Хэээ! — выдохнул я, падая на колени и почувствовал, как меня тянут вверх за волосы.

— Сейчас я выжгу тебе глаза, и тогда ты больше не сможешь меня подставить, — усмехнулся Прохоров, и его окровавленная рука снова засветилась, испуская жар.

Я попытался оттолкнуть его, увы, ничего не вышло. Оказалось, что пятилетка намного сильнее, чем я предполагал. Попытался и его пнуть в пах — не дотянулся. Пламенная ладонь рванула в мою сторону и…

Вы когда-нибудь видели совершенство? В какой области? Да в любой. Когда ты видишь его впервые, то сразу понимаешь, что за этим стоит огромный труд. Кто-то скажет, что важен не труд, а талант, гениальность. А я скажу, что в прошлой жизни я не обладал гениальностью, впрочем, как и в этой. Зато я был гением труда. Трудился столько, сколько другим и не снилось. И Серёга точно такой же, как я.

Только что едва державшийся в вертикальном положении, он вдруг резко швырнул Остапа через бедро, потом за долю секунды оказался рядом и пробил такой удар в челюсть, что я увидел, как молочный зуб Прохорова стремительно улетел за чернеющий горизонт. Это было красиво. Само совершенство. Взгляд Артёма стал мутным, а ноги обмякли. Он, словно кукла, плюхнулся в грязь и продолжал смотреть перед собой.

— Что я наделал? — прошептал Сергей, глядя на Прохорова.

— Не стой столбом! Дёлу отсюда! — закричал я, схватил его за руку и поволок в лабиринт.

Петляя между голого кустарника, мы выбежали на освещённые дорожки и помчались в сторону пансионата. Никто из преподавательского состава не обратил на нас внимания, так как сейчас все ученики носились по парку и сходили с ума. Я затащил Сергея внутрь и тут же повёл в лазарет. Он упирался, но я настоял.

— Да не надо. Со мной всё хорошо.

— Холошо? Да у тебя вся глудь в ожогах! Не мели елунды!

Нехотя он последовал за мной. Мы застали дородную медсестру в дверях. Она собиралась закрыть лазарет и отправиться домой.

— Мой длуг получил ожог. Нужна ваша помощь, — сказал я и толкнул Сергея вперёд.

— О, господи, — устало вздохнула толстуха. — Вы не могли подождать до завтра? Вообще-то у меня сегодня свидание, а из-за вас… — начала она