Отец плавно повёл рукой. Грузовик поплыл к берегу — медленно, осторожно, под полным контролем.

Мы с Леной поддерживали машину снизу, пока отец перемещал её на землю. Он опустил грузовик на мостовую — мягко, как на подушку. Колёса коснулись асфальта.

Толпа взорвалась аплодисментами.

— Получилось!

— Подняли! Магией подняли!

— Невероятно!

Лена едва не рухнула, и я успел подхватить её.

Отец бросился к нам. Обнял обоих — крепко, отчаянно.

— Вы живы, — выдохнул он. — Слава Богу, вы живы. Я ужасно перепугался.

— Саша меня спас, — прошептала Лена. — Он прыгнул в воду за мной. Вытащил…

Отец посмотрел на меня. В глазах читалось сразу всё — гордость, облегчение, любовь.

— Молодец, сын.

Я кивнул.

Лена вдруг встрепенулась. Вырвалась из объятий отца и бросилась к грузовику.

— Артефакты! Нужно проверить!

Охранники уже возились с замком. Один из них достал инструмент, взломал засов. Задние двери распахнулись.

Вода вылилась наружу. Но контейнеры внутри, кажется, были целы — герметичные металлические ящики с печатями Департамента.

Лена бросилась к ним и открыла один. Потом второй. Третий.

— Сухо, — выдохнула она. — Саша, всё сухо! Артефакты целы!

Отец тоже подошёл, заглянул внутрь. И выдохнул с облегчением.

— Слава Богу, — повторил он. — Мы бы не успели переупаковать всё заново. Времени нет.

Я посмотрел на часы. Шесть тридцать пять.

— Час двадцать пять минут до презентации, — сказал я, поднимаясь. — Нужно везти артефакты во дворец. Сейчас же.

— Саша, — Лена посмотрела на меня. — Тебе нужно согреться. И переодеться. Ты весь мокрый, замёрзнешь.

Я посмотрел на себя. Мокрая рубашка прилипла к телу. Ботинки хлюпали. По волосам всё ещё стекала вода.

— Тебе тоже, — заметил я, глядя на сестру. Вид у неё был не лучше.

Лена усмехнулась — слабо, но всё-таки усмехнулась.

— У тебя есть запасной смокинг, Саш?

Я фыркнул:

— Ага. Всегда вожу в багажнике.

Она засмеялась. Нервно, истерично, но засмеялась. Отец обнял нас обоих за плечи:

— Езжайте домой и приведите себя в порядок. Времени мало. Я отвезу артефакты во дворец.

Я посмотрел на грузовик. На воду. На толпу зевак, которые всё ещё аплодировали.

Лена цела. Артефакты спасены. Презентация состоится.

Остаётся только один вопрос.

В чём теперь, чёрт возьми, мне туда идти?

Глава 24

Мы ворвались в квартиру как два промокших кота.

Вода всё ещё стекала с одежды на ковёр. Я, наверное, выглядел как утопленник, которого только что выловили из Невы. Лена — не лучше. Она и вовсе потеряла туфли, когда я вытаскивал её из грузовика — пришлось одолжить запасную пару у Виктории.

— Боже милостивый! — Мария Ивановна, наша домоправительница, выбежала из гостиной, прижав руки к груди. — Что с вами случилось⁈ Александр Васильевич! Елена Васильевна! Вы…

— Всё в порядке, — перебил я, стаскивая мокрые ботинки. — Небольшое происшествие. Но мы целы.

— Какое происшествие⁈ Вы что, в воду ныряли⁈ Срочно переодевайтесь, а то простудитесь!

Забота бессменной домоправительницы была милой и совершенно искренней, но сейчас не было времени.

— Некогда объяснять, — Лена схватила меня за руку. — Саш, презентация через… Нам нужно привести себя в порядок. Быстро!

Мария Ивановна посмотрела на нас обоих — мокрых, взъерошенных. И поняла, что задавать вопросы бессмысленно

— Бегите, — кивнула она. — Я приготовлю вам горячего чаю.

— Некогда! — крикнул я уже в коридоре.

Мы с Леной разбежались по своим комнатам. Времени было в обрез.

Я ворвался в ванную, скинул с себя мокрую одежду и нырнул под душ. Горячая вода обожгла замёрзшее тело — но это было именно то, что нужно. Три минуты под струёй, быстрая растирка жёстким полотенцем. Кровь снова побежала по венам.

Я выскочил из душа и принялся одеваться. Хорошо хоть, что у моего праправнука было несколько добротных костюмов в шкафу.

Мой выбор — вечная классика. Тёмно-синий костюм-тройка, белая рубашка. К ним полагалась чёрная шёлковая бабочка. Я терпеть не мог эти чёртовы бабочки и предпочитал галстуки. Но дресс-код есть дресс-код.

Потом достал из шкафа запонки, подаренные Александру на совершеннолетие. Старинные, серебряные, с мелкой россыпью самоцветов. Защитный артефакт общего профиля, хотя и не сильный. Но в нынешней ситуации не помешает.

Я причесался перед зеркалом, пригладил волосы. Из отражения на меня смотрел весьма симпатичный темноволосый молодой человек. Собранный. Уверенный. Готовый к бою. Забавная штука — наследственность. Вроде разница в столько поколений, а внешне мы были довольно похожи.

Я вышел из комнаты и спустился в холл. Марья Ивановна уже поджидала меня у лестницы с чашкой чая в руках.

— Александр Васильевич, ну хоть глоточек…

Ну нельзя не уважить старания человека, который искренне за тебя беспокоится. Я взял чашку из её рук и выпил обжигающе-горячий напиток залпом.

— Спасибо, Марья Ивановна.

— Не за что, Александр Васильевич. Я же вижу — что-то случилось. Но вы не переживайте, матушке вашей ничего не скажу. Ей нельзя волноваться…

Я улыбнулся.

— Жаль, что лекарь пока запретил ей присутствовать на мероприятиях.

— Ничего, мы уже нашли способ! — улыбнулась домоправительница. — Моя дочка подписана на графиню Самойлову. Она мне всё показала, куда нажимать… Будем смотреть прямой эфир с презентации. Я вот уже и печенья напекла… Матушка ваша сейчас отдыхает, но попросила разбудить перед трансляцией.

В коридоре послышались шаги. Лена торопливо вышла, и я замер от неожиданности.

Девушка выглядела… потрясающе.

Серое вечернее платье простого кроя облегало фигуру, подчёркивая силуэт, но оставаясь элегантным и сдержанным. Не вызывающе, не вульгарно — именно то, что нужно. Волосы она уложила в низкий пучок — простая, но изящная причёска. Несколько локонов обрамляли едва тронутое косметикой лицо.

Фамильные серьги с сапфирами поблёскивали в свете люстры. Колье на шее искрилось тонкой ниточкой бриллиантов. На запястье — старинный браслет, артефактный, с защитными свойствами. Ещё одна фамильная реликвия.

— Лен, — сказал я, когда она спустилась, — ты выглядишь… потрясающе. Серьёзно. Тебе стоит чаще вылезать из деловых костюмов.

Она смутилась, махнула рукой:

— Да ладно тебе, Саш. Просто случай особый.

— Особый или нет, но выглядишь потрясающе. У Самойловой точно будет конкурентка за внимание.

Марья Ивановна приложила руку к груди и восхищённо выдохнула.

— Мои же вы красавцы… Елена Васильевна, вы точно как ваша матушка в юности! И вы,