Тем паче, зверьё, что без страха бродит по местам сим, часто теньке подпадает. В лучшем случае, тварь укрупняется, а с нею — сила, скорость и злоба на род человеческий.

В худшем же…

А в худшем рождается Вождь Дикий. Прежде случалось сие не в пример чаще. По счастью, с тех пор как с юга идут рати на зачистку, твари изменённой стало куда как меньше. Однако опасение, что в лесной глухомани взрастёт чудовище настоящее, сохраняется и поныне.

Не дай Господь встретиться с Вождём Диким. Даже двусердому устоять против сего порождения преисподней тяжко. Ибо Вождь Дикий и теньку чует не хуже нас, и колдовать умеет, сплетая узоры дикие и смертоносные…

Мы двинулись за Сашей по длинному, слабо освещённому коридору. Стены были выкрашены в унылый зелёный цвет, а под ногами скрипел песок, занесённый с улицы вместе со снегом. Воздух пах кожей, мокрым металлом и казённой едой из столовой: классический аромат военной машины, знакомый ещё по службе на границе.

По пути мы миновали массивные двустворчатые двери, из-за которых лился яркий свет и доносились приглушённые голоса. Я мельком заглянул в щель между створками. В зале с высоким потолком, рядом с огромной картой Серых земель, сидели за длинным столом человек двадцать, включая Дашкова. В основном, седовласые мужи в военной форме, да пара дорогих камуфляжей — вероятно, самые влиятельные дворяне. Обстановка была спартанской: голые стены и никаких украшений, только карты и схемы.

Я на секунду задержался, пытаясь уловить суть дискуссии, но Саша, тоже заглянувшая в щель, потянула меня за локоть:

— Пойдём, Федь. Тебе пока там делать нечего.

И вот это её «пока» меня слегка напрягло. А может, ничего страшного, и просто фигура речи? Голову над ответом я ломать не стал, она мне в целом виде нравится. И просто обозначил цесаревне свою точку зрения:

— Как будто от меня там «потом» будет толк!

— Знаешь, мне там, если честно, тоже делать нечего, но приглашают же… — с улыбкой отозвалась Саша. — Однако его светлость именно с тобой хотел поговорить. Не знаю уж, что именно думал обсудить…

— Кажется, они ещё долго совещаться будут… — негромко оценила Авелина, кинув прощальный взгляд на дверь зала.

— Не так уж долго, если честно! — Саша забавно сморщила нос, как будто очень хотела подольше насладиться спокойствием. — Детали им сверху уже спустили, напрямую из ставки во Владимире. Наши так во время чисток всегда делают.

— Вот оно как! — удивился Арсений. — Ваше высочество, а я думал…

— Просто Саша! — прервала его цесаревна. — Слушайте, меня за всю жизнь уже замучили этим словом. Для своих я просто Саша. Ну какое из меня высочество, если я и ростом не вышла, и забралась пока невысоко? Договорились?

— Договорились, ваше высочество! — браво отчеканил Арсений, заставив девушку выразительно закатить глаза, и тут же добавил: — Ну если можно «просто Саша», то и пошутить, значит, можно…

— Конечно. А я тоже глаза в шутку закатывала! — ткнула ему пальчиком в грудь цесаревна.

— Значит, план на каждую зачистку разрабатывают в старшей ставке Руси? — уточнил я, решив, что пора отвлечь этих двоих от пикировки.

— Да, оно и так было всегда, — кивнула Саша. — У нас, конечно, уже два столетия развивают самостоятельность каждого княжества… Но, если по опыту, то пока на месте что-то дельное составят, целый год пройдёт. Так что, с учётом сведений, полученных от разведчиков, план составляет командование во Владимире. Сюда его отправляют только для утверждения частностей.

— А ещё это позволяет совместить зачистки по всем сибирским княжествам… — понял я.

— Конечно! — улыбнувшись моей догадливости, ответила цесаревна.

И, на полном ходу свернув в боковой коридор, остановилась у неприметной двери.

Комната, в которую мы вошли, была противоположностью главному залу. В том плане, что небольшая, метров десять на десять, и с низким потолком. Обстановка, впрочем, тоже оказалась до неприличия простецкая. По центру — грубый деревянный стол, заляпанный чернилами и испещрённый царапинами. И несколько таких же потёртых жизнью и солдатскими задницами стульев.

Единственным признаком «высокого» статуса был небольшой артефакт. Он стоял на столе и тихо потрескивал — видимо, от переполнявшей его энергии.

— Садимся, — без церемоний указала Саша на стулья. — Здесь нас никто не потревожит, а я дополнительно через артефакт наложу полог тишины. И напоминаю: можно не церемониться!.. Арсений, да выдохни ты, хватит навытяжку стоять!..

Булатов и вправду выдохнул, после чего, скинув камуфляжную куртку, с облегчением развалился на стуле. Я последовал его примеру, заодно размяв затёкшие плечи, а Авелина присела рядом на самый краешек стула, оглядывая комнату с лёгким недоумением. Видимо, ожидала чего-то более подобающего Рюриковичам.

— Что, не хватает здесь ковров и хрустальных люстр? — уловив её взгляд, ответила озорной улыбкой Саша.

— Ну, мне кажется, как-то да! — честно призналась моя жена.

— А мне, кстати, нравится: воспоминания накатывают! — заметил я. — Напоминает казарму у нас на границе.

— Так оно и задумано! — обрадовалась Саша ценителю в моём лице. — Я лично выбирала мебель на складе, чтобы от работы ничего не отвлекало. Тем более, задача у нас с вами очень важная.

Задача, кстати, была со мной. Как и всегда в последнее время. В особом чехле, который и воду не пропускает, и от режущих предметов защищает — и вообще очень дорогая штука. Мне его выдали в Денежном Доме, когда мы с Авелиной забирали записи учёных из Чжунго.

И выдали не просто так, а со словами, что, дескать, отказываться нельзя: прислали от самого царя. Естественно, дьяки Денежного Дома не имели ни малейшего понятия о том, что будет убрано в чехол. Просто очень чётко выполняли приказ.

— А-а-а-а… Вот оно что! — понял Арсений. — Продолжение истории с записями из тайника Лампы?

— Верно. И нам предстоит, под прикрытием зачистки, добраться до очень важного места… — цесаревна достала из кармашка на груди сложенную в квадрат карту и, развернув, выложила на стол. — Пойдём, чтобы не вызывать вопросов, по отдельности, а встретимся у цели. Вот тут, кстати, красным кругом обведена область, где находятся гнёзда.

С этими словами она ткнула пальцем в красную линию, а я с удивлением понял, что рассматриваю карту Сибири к востоку от Урал-камня. Ту самую, о которой в школах упорно твердят, будто её никогда не составляли. Врут, стало быть. Карты Серых земель есть. И куда более подробные, чем можно предположить.

В частности, на бумаге пестрели отметки с какими-то обозначениями. Правда, они мне, к сожалению, ни о чём не говорили. Однако Саша быстро всё объяснила:

— Видите эти треугольники,